Сергей Горбатых - Исполнитель

– Да, конечно! Я подожду, – согласился тот и, удобно устроившись в большом кресле, конфискованном в каком‑то богатом особняке, принялся с интересом наблюдать за работой Некрасова.

Он с изумлением следил за тем, как успевают пальцы юноши за быстро диктуемым текстом. А когда Арсланьян увидел, что Некрасов моментами смотрит в окно, не сбавляя ритма печатания, он даже крякнул от восхищения.

– Так, закончили! Некрасов, организуй нам с товарищем Арсланьяном чайку и что‑нибудь покушать! – распорядился начальник штаба.

– Есть! – ответил Юрий и вышел их хаты.

У входа истуканом стоял часовой. Завернув за угол дома, Некрасов, став на четвереньки, подкрался к окну. Было очень хорошо слышно, о чём говорили Егоров с Арсланьяном.

– Слюшай, ну ты меня сегодня и удивиль! – послышался голос особиста.

– Чем же, товарищ Арсланьян? – спросил начштаба.

– Ни чем, а кем! Помощником твоим. Как печатает! Никогда не видель таких фокусов!

– Да, товарищ Арсланьян, это очень талантливый парень. Ему нет ещё и шестнадцати лет, а он много знает. Постоянно читает. Самостоятельно изучает французский язык.

– Мне в особом отделе давно такой человек нужен. Я у тебя его заберу, Егоров.

– Товарищ Арсланьян, но я не могу оставить штаб без грамотного человека!

– Слюшай, Егоров, ты что, не хочешь со мной дрюжить? Или как?

– Хорошо, – грустно согласился начальник штаба полка.

Некрасов влетел в штаб, держа чайник в левой руке. В правой у него был хлеб, банка мёда и и заварной чайничек. Он быстро поставил всё это на стол.

– Некрасов, с завтрашнего дня ты переводишься на службу в особый отдел дивизии, – официальным тоном сообщил ему Егоров.

– Есть, – ответил Юрий, сделав удивлённое лицо.

На следующий день за Некрасовым прислали легковой автомобиль самого командира дивизии! Начальник особого отдела встретил его очень радушно, как младшего брата. Не задав Юрию ни одного вопроса, Арсланьян сразу же пригласил его за стол.

– Проходи, Некрасов! Садись! Борщ кушать будем. Слюшай, а тебе нравится борщ с зелёным укропом?

– Да, товарищ начальник особого отдела, – ответил Юрий.

– А кто тебе его варыл?

– Мама и очень вкусно.

– А где твоя мама сейчас?

– Умерла от тифа осенью 1919 года.

– Ой, Некрасов, несчастье какое! У меня тоже мамы давно нет.

Арсланьян лично насыпал ароматного борща в алюминиевую миску и подал её юноше.

– А где вы жили, Некрасов?

– В Ростове‑на‑Дону.

– Я бываль в этом городе. Бываль… А скажи, дом у вас большой быль?

– Нет не очень, – отвечал односложно Юрий, стараясь понять, куда же клонит особист.

– У нас тоже дом большой быль, возле Ереваня. Забор синий быль.

– А у нас зелёный, – машинально отвечал Некрасов.

– А отец твой где? Что с ним слючилось?

– Бятя мой был большевиком. Подпольщиком. Его беляки поймали и на столбе на станции повесили, – грустно произнёс Юрий и сделал печальное лицо.

– Слава героям революции! – вдруг торжественно произнёс особист и встал.

Некрасов тоже подскочил из‑за стола…

– Ну, ладно, давай покушаем, а потом поговорим, – сказал Арсланьян и, сев, продолжил есть борщ, как ни в чём не бывало.

Но вопросы продолжали сыпаться один за одним. Юрий отвечал:

– Он что, идиот? – вдруг подумал Некрасов. – Или прикидывается? Несёт разную ахинею…

– Так забор синей краской кто у вас красил? – неожиданно резко, почти крича, спросил Арсланьян.

Юрий от неожиданности чуть не подавился борщом.

– Мама всегда красила. Зе‑лё‑ной краской, – ответил он.

А после обеда Арсланьян долго изучал все документы Некрасова, продолжая задавать странные вопросы.

– Вот у тебя карточки есть, где ты маленький. А почему нет ни одной, где тебе четырнадцать или пятнадцать лет? А?

– Всё сгорело при пожаре, товарищ начальник особого отдела, – с готовностью отвечал Некрасов.

– А школа, где ты учился, далеко от дома находилась?

– Гимназия, в которой я учился, находилась в шести кварталах от нашего дома, – не теряя спокойствия, ответил Юрий. И подумал:

– Крыса! Хочешь поймать меня на противоречиях, чтобы потом вывернуть всего наизнанку! Попробуй!

– А адрес ты свой помнишь? Забыл, наверное, уже?

– Нет, товарищ Арсланьян, не забыл. Мы жили по адресу: переулок Казанский, 163.

– Хорошая у тебя память! – похвалил его начальник особого отдела и без перехода приказал:

– Пошли! Я тебе твой кабинет покажу.

Арсланьян провёл Некрасова в соседнюю комнату. Здесь: на полу, на двух столах, шкафах – всюду лежали горы папок, неподшитых документы и отдельные листы исписанной бумаги.