Юрий Сушко - Альберт Эйнштейн. Во времени и пространстве

– Лео, наш долг – сделать это, поймите… Я думаю, надо также обратиться к бельгийской королеве. В Бельгийском Конго большие запасы урана, и ни за что нельзя допустить, чтобы немцы воспользовались ими. Эйнштейн в дружбе с королевой Элизабет. Пусть он напишет ей. В данной ситуации не до церемоний… Ладно, поднимайтесь, идем вперед.

Вскоре им повезло. Встретившийся на улице местный мальчишка проводил незадачливых странников к летнему домику Эйнштейна на Норт-Форк в северо-восточной оконечности острова.

…Когда выпито и съедено было изрядно, Альберт Эйнштейн, весело глядя на друзей, сидящих за столом, поднял указательный палец к потолку и глубокомысленно изрек:

– Обжорство – великий грех, господа!

Все заулыбались.

– Кстати, я не шучу… Меня как-то пригласили в Женеву на празднование 350-летия местного университета, основанного еще Кальвином. После всех официальных мероприятий нам устроили обильное пиршество, каких мне видеть еще не доводилось. И, сидя рядом с одним из женевских «шишек», я не утерпел и спросил его: «А знаете, уважаемый, что бы сделал мудрый Кальвин, будь он здесь?» – «И что же?» – «Он устроил бы пожар и сжег бы нас всех за грех обжорства!» Больше я этого вельможу не встречал…

Потом мужчины отправились на веранду покурить, а дамы остались за столом. Жена Роберта Оппенгеймера Кэтрин (Маргарите ее представили как Китти) оказалась весьма милой и общительной женщиной. Они мило болтали о всяких пустяках и чувствовали растущую взаимную симпатию друг к другу. И даже не заметили, когда в столовую вернулись мужчины, которые тоже были увлечены разговором, начатым, видимо, еще на улице…

Речь шла о каких-то физических проблемах, в которых Маргарита разбиралась точно так же, как в американском футболе или в бридже. Лишь отдельные слова можно было отнести к человеческим – «обогащенный уран»… «атомная бомба»… «распад»… «ядро». Все остальное было сродни туземному наречию.

В конце концов, картина кое-как прояснялась. Коллеги Альберта Эйнштейна были крайне обеспокоены неофициальной информацией о том, что в Германии уже провели экспериментальное деление урана. И теперь берлинским физикам вполне по силам создать атомную бомбу, которая в руках crazy [3]Гитлера станет смертоносным оружием против всей цивилизации.

«Возможность цепной реакции, – вспоминал позже Сцилард, – не приходила в голову Эйнштейне. Но почти сразу же, как я начал рассказывать ему о ней, он оценил возможные последствия и изъяснил готовность помочь нам. Но нам казалось все же целесообразным до обращения к бельгийскому правительству информировать о предполагаемом шаге Государственный департамент в Вашингтоне».

Особенно горячился Лео Сцилард:

– Поймите, – темпераментно убеждал он своих товарищей, но, прежде всего, Эйнштейна, – надо срочно донести до президента Рузвельта эту опасность и предложить форсировать работы по атомной проблеме здесь, в Соединенных Штатах. Мы – эмигранты: Ферми, я, Теллер, Вигнер – не имеем возможности непосредственно обратиться в Белый дом. Вы…

– Но я тоже из пришлых, – напомнил Эйнштейн.

– Да какой вы, к дьяволу, эмигрант?! Вы – гражданин мира! – бурно запротестовал Сцилард. – Вы – Эйнштейн! Одним этим все сказано. Только к вашему мнению и могут прислушаться!.. Нам грозит катастрофа! Кстати, проект письма готов. Я уже встречался с Саксом, ну, тем самым, другом и тайным советником Рузвельта, он в курсе проблемы. И готов передать президенту послание. Остается только подписать. Вы согласны, профессор?

– Конечно. Только, если можно, позвольте все-таки сначала мне его прочесть. Вы не будете возражать?

– Ну о чем вы говорите?!

– А потом, если вы захотите, я поиграю вам на скрипке.

– Конечно, маэстро.

– О'кей. Пойдемте ко мне.

Усадив гостей за стол, Эйнштейн принялся расхаживать по кабинету, на ходу читая предложенный текст. Потом остановился и сказал:

– Мне кажется, тут нужно кое-что подкорректировать. Теллер, вам не сложно будет записывать за мной? Только я буду диктовать по-немецки. Так мне проще. А потом переведете…

Альберт Эйнштейн,

Олд Гров-Роуд,

Нассау Пойнт Пеконик,

Лонг-Айленд, 2 августа 1939.

Ф.Д.Рузвельту,

Президенту Соединенных Штатов

Белый дом. Вашингтон

Сэр !

Некоторые недавние работы Ферми и Сциларда, которые были сообщены мне в рукописи, заставляют меня ожидать, что элемент уран может быть в ближайшем будущем превращен в новый и важный источник энергии. Отдельные аспекты возникшей ситуации, по-видимому, требуют особого внимания и при необходимости быстрых действий со стороны правительства. Я считаю своим долгом обратить Ваше внимание на следующие факты и рекомендации.