Детлеф Йена - Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II

Поэтому читателю, листающему журнал, предлагалось: «Он жил во дворце императрицы. Часто, когда его придворные собирались у него, он вставал, в легком утреннем костюме шел к императрице и приводил государыню в дикий восторг. Эта принцесса, которая допускала его к себе неодетым, часто сама по утрам ходила к нему. Можно представить, какое впечатление это могло произвести на придворных. Но что самое примечательное, это тот факт, что никто ни до Потемкина, ни после него не мог вести себя таким же образом с императрицей, а также с придворными. Это доказательство того, что его персона с небольшими изменениями оставалась такой же величественной и неуязвимой и что он, несомненно, был умнее, чем все те, которые впоследствии окружали императрицу».

Конечно, немного жаль, что Гельбиг только штрихами изобразил стиль жизни князя. Но в цитируемом высказывании содержится и верное наблюдение. В отношениях Екатерины и Потемкина отражаются многие явления и принципы, которые были характерны для образа жизни русского дворянства того времени и составляли неотъемлемую часть истории культуры XVIII века.

Эти две знаменитые личности вели образ жизни, характерный для русского дворянства, и этим не следует пренебрегать. Отношения между Екатериной II и Григорием Потемкиным оставались сложными и многогранными. Гельбиг признавал необычайное состояние доверия между этими людьми, которое сохранилось до конца их жизни. И в то же время эти отношения остались загадкой для него. Фаворит Потемкин вскоре стал главным среди постоянно меняющихся любовников императрицы и остался ее первым фаворитом: как политик, администратор, государственный деятель и военачальник. Гельбиг был прав: Потемкин принадлежал к выдающимся личностям России последней трети XVIII века. Возможно, он был самым исключительным явлением на небосклоне политических звезд России. Но Гельбиг создал отрицательный образ Потемкина и его блестящие способности снабдил такими низкими мотивами и мрачными чертами характера, что историческая правда оказалась спрятанной глубоко на заднем плане. Потомкам будет передано искаженное изображение Потемкина, карикатура, имеющая мало общего с реальным образом. Гельбига можно назвать создателем легенды — наряду с Екатериной II и князем Потемкиным, а также многочисленными современниками, для которых карьера, жизнелюбие, политическая деятельность Потемкина были как бельмо на глазу.

Итак, можно сделать вывод, что традиционный образ князя особым образом расходится с реальностью, хотя приведенные факты не являются ложью. Доказательство того, что любая историческая картина является плодом в большей или меньшей мере фантазии, когда уже сама историческая картина не представляет особого интереса. Более важными представляются мотивы, почему картина нарисована именно так, а не иначе. В данном конкретном случае политический мотив можно искать только во враждебности к русской восточной политике. Почему с этой целью взялся за перо саксонский чиновник, остается неясным. Возможно, господин Гельбиг хотел просто донести свою осведомленность до широкой общественности. Он завладел пользующимся успехом сюжетом, и звонкая монета посыпалась в его кошелек. Конечно, может быть и так, что он обслуживал политические заказы высокопоставленных лиц, которые сами пожелали остаться в тени. Во времена абсолютизма такие интриги не считались чем-то необычным.

Статьи Гельбига были переведены в 1808 году на французский, а в 1811–1813 годах на английский языки. Так родилась легенда о Потемкине. Гельбиг написал политическую биографию, которая могла быть на руку западноевропейским противникам русской восточной политики. Эта политика пережила в последующие столетия разнообразные изменения. Но легенда о Потемкине продолжает жить, не меняясь в своей основе.

Еще в 30-е годы XX века в Германии появилась книга под названием «От шута к первому человеку в государстве». Издание было напичкано высказываниями Гельбига, хотя английский историк Роберт Нисбет Бэйн определил творение Гельбига как «не представляющее никакой ценности». Это тоже слабость человеческой психики. Невозможному она (психика) с приятной дрожью доверяет намного раньше, чем неприкрытой и скучной исторической правде.

Насколько фантастичным было изображение князя Потемкина современниками за границей, настолько острым рисовали его в России. Противники и сторонники Потемкина и восточной политики Екатерины отличались в их оценках Потемкина и власти придворных группировок и отдельных личностей. В личности светлейшего князя искали объяснения характера и духа целой эпохи. В прозападно настроенных политических кругах, а также среди завистливой дворцовой знати Потемкин наталкивался на особое отторжение.