Анн Бренон - Сыны Несчастья

А что скажет красавица? Юный пастух начал потихоньку за ней ухаживать. Но в ненастный сезон, хотя у него было больше свободного времени, это оказалось не так уж легко. Пейре жил у своего кузена Раймонда Маулена, внутри бастиды Арка, возле ворот, выходящих на Аркель, где из окон было видно островерхую крышу донжона мессира Жиллета де Вуазен. Загон для овец, где среди огромной отары его кузена совсем незаметны были его собственные овцы, прилегал к укреплениям, тянущимся вдоль потока Риалсесс. Хутор, где жила Бернада, находился довольно далеко оттуда. Л’Эсквина жили в Азе, на Ослином хребте, как называли это место — длинной гряде острых скал, растянувшихся возле ущелья Эмбу, прямо под перевалом Перрюш. Там, между загородками для овец, теснилось несколько домиков. Было довольно трудно найти свободный вечер и заглянуть туда, особенно начиная с декабря, когда шел окот, и нужно было все ночи проводить в овчарне. Лучше было урвать несколько часов среди бела дня, особенно если гонишь овец пастись в нужную сторону. Однако Пейре не всегда был уверен, что Бернада поощряет его ухаживания.

Странная девушка, вольная и таинственная. У Пейре не было никаких сомнений: она сама его выбрала. Она ясно дала ему это понять своим взглядом, и ему просто ничего иного не оставалось, кроме как ответить на этот взгляд, воспламенивший в нем страстные чувства и неведомые дотоле желания. Ощутив желание в ней, пробудилось его собственное желание, и с неменьшей силой. Он даже не знал, что можно так сильно желать девушку. И если по вечерам ему иногда удавалось приходить к ней, отчего его желание обострялось еще больше, а мечты о планах на будущее становились совсем приятными и дерзкими, именно тогда она могла выкинуть что–нибудь этакое, оставлявшее его в полном недоумении.

Несколько недель спустя он попросил своего кузена Раймонда Маулена поговорить по поводу его, Пейре, с отцом Бернады. Раймонд, конечно, согласился, но без особого энтузиазма. Даже его жена Эглантина и теща Беренгера Маулен, сами родом из Арка и поддерживавшие приятельские отношения с женщинами д’Эсквина, так же, как и недавно поселившийся здесь их муж и зять, не питали особой симпатии к своим далеким соседям с хребта. Особенно к отцу Бернады, человеку еще молодому, но грубому и резкому, имевшему репутацию человека очень злобного нрава, несмотря на демонстративное благочестие, которое он старался выказывать, выстаивая мессу каждое воскресенье в первых рядах молящихся, сразу же за семьей сеньора. Завистливый собственник земель и скота, своих женщин и своих прав, он принял Раймонда Маулена с горделивой усмешкой, и заявил, что пусть сначала этот молодой человек, о котором идет речь, покажет, на что он способен. Вот когда этот бедный пастух, недавно явившийся сюда из своего нищего Сабартес, сможет скопить достаточно добра и заработать денег, чтобы на всё это могла прожить семья, как принято жить здесь, в Разес, вот тогда и посмотрим, останется ли еще к тому времени у д’Эсквина дочь на выданье.

Но Пейре решил не сдаваться. Поскольку ему прямо не отказали, он сделал хорошую мину и старался показываться в доме Бернады так часто, как только мог. Он вежливо приветствовал мать семейства, беседовал с отцом об овцах, давал советы, не останавливался перед тем, чтобы предложить свою помощь и добился, наконец, того, чтобы они эту помощь приняли. Хозяин дома, хмурясь, поднимал на него хитрые глаза, иногда расспрашивал об отце, о братьях, о Монтайю. Сын ткача. Пейре с гордостью демонстрировал прекрасную вещь — синий баландран, который выткал отец и сшила мать. Хозяин зубоскалил, но ничего не говорил по сути. Сидя у очага за прялкой вместе с сестрами и не обращая внимания на мать, Бернада пристально смотрела на молодого человека. Когда он вставал, чтобы уходить, она обычно провожала его до дверей, и даже делала несколько шагов вместе с ним по дороге. И когда он оказывался с ней рядом, то старался обнять ее, прикоснуться к обжигающему теплу ее шеи, а она говорила ему, что в любом случае выбрала бы его, что всё, что ей нужно, это такой вот парень, как он, сильный и гордый. Что она уверена — он способен заработать им обоим на жизнь. Просто никогда не надо открыто перечить ее отцу, вот и всё. Но когда молодой человек, возбужденный ее авансами, являлся на следующий день, она порой отказывалась даже смотреть в его сторону, и он сконфужено сидел в фоганье, обмениваясь какими–то банальностями с ее отцом и матерью. И когда он уходил с их хутора, она даже не делала ему ни малейшего знака поощрения. И такая игра продолжалась долгие месяцы.