Елена Руденко: «После рождества»

— Ты ее любишь? — спросила тетя.

— Я женюсь на ней и этого достаточно.

— Ты мог бы ее полюбить, она красива.

— Это я давно заметил. Кстати, наша горничная Луиза тоже милашка, я бы с ней…

— Как тебе не стыдно! — возмутилась тетя. — Только пальцем тронь это бедное дитя, я тебя отшлепаю!

Племянник расхохотался.

— Тетушка Офелия, прошли те времена, я вырос.

— Да, быстро летит время. Совсем недавно ты был маленьким мальчиком, который таскал конфеты из буфета и обещал с Нового года стать хорошим ребенком.

— Тетя, с этого Нового года я стану другим!

— Ох, ты говоришь это каждый год!

В гостиную вошел Робер и, поклонившись хозяйке, торжественно объявил.

— Мадам, к вам клошары пришли!

— Как тебе не стыдно, — одернула его тетя. — Это странники божьи, накорми их.

— Объедки закончились.

— Какие объедки! — возмутилась тетя.

— С завтрака, мадам.

— Нет, объедки собачкам, а эти гости пусть едят то же, что и мы.

— Хорошо, мадам.

— Да, и обеспечь их всем необходимым.

В гостиную вошел священник.

— Здравствуйте, мадам, — поприветствовал он хозяйку.

— О, как я рада вас видеть, кстати, я решила пожертвовать вашему храму сто ливров.

Племянничек, отпивший глоток вина, подавился.

— Спасибо, — сказал священник. — Вы просто ангел, мадам.

— Что вы, я просто делаю добро и хочу приучить к этому моего племянника! Увы, он не слушает меня. Когда же он перевоспитается!?

— Вы не правы, тетя! — хохотнул герцог. — Я слушаю вас всегда и обещаю, что с нового года я перевоспитаюсь!

— Ты обещаешь это каждый год, — вздохнула тетушка. — Видно, мне не дожить до этого дня.

— Не говорите так, тетя, в этом году все будет по–другому. Клянусь!

— Мадам, — обратился Робер. — А какой костюм им отдать: синий или зеленый?

— Какой костюм? — не поняла тетя.

— Вы же сказали, снабдить их всем необходимым.

— А-а! Какая я рассеянная! Это возраст! Ах, казалось, совсем недавно выходила замуж за брата вашего отца.

— Моего? — удивился лакей.

— Нет, герцога! Ах, вы еще более рассеянный, чем я!

— А что с костюмами делать? — спросил Робер.

— Гм, отдай им оба.

— Но, тетя, это же мои костюмы! — возмутился герцог.

— Вот, а кто обещал измениться? До сих пор понять не можешь, что такие люди за себя постоять не могут и им помогать надо!

— Тетя, а Новый год еще не начался, и… эти костюмы мне не жалко, пусть забирают.

— Дорогой мой племянничек, — улыбнулась тетя. — Я тебя очень люблю и все свою наследство оставлю тебе, родной.

— Мадам, а красное кресло им отдать? — спросил лакей.

— Да, да, и пусть пару стульчиков прихватят, — велела тетя.

— Если от наследства что–то останется, — пробурчал племянник, глядя, как тетушка любезно отсчитала деньги священнику.

Священник, поклонившись, взял деньги и, сославшись на важную проповедь, удалился, напевая псалом.

В это время два лохматых бородатых человека один в синем, другой в зеленом шелковом костюме важно прошагали через гостиную. Они вежливо поклонившись тетушке, которая с улыбкой доброй покровительницы помахала им рукой. Один тип нес красивое обитое алым бархатом кресло, другой под мышками тащил два резных стула из красного дерева.

— Э-э, это же из моего кабинета, — попытался возразить племянник, но, видя укоризненный взгляд тети, сказал — эх, пусть забирают, чего не сделаешь ради любимой тети! Но новую мебель покупать придется мне!

Тут выскочил еще один маленький клошарик, который тащил огромные часы. Вошедшие в гостиную, Макс и Мадлен при виде такого зрелища замерли.

— А это еще зачем? — спросил племянник тетю.

— Не знаю? — пожала та плечами.

— Это я им отдал, — сказал лакей. — Они сказали, что у них времени нету.

— Молодец, — похвалила тетя.

— Часы в стиле барокко, семнадцатый век! — простонал герцог. — Тоже клошары утащили!

— Не понимаю, — сказала Мадлен. — Зачем расстраиваться из–за такого старья!

— Вот, правильно, дорогая! — сказала тетя.

— М-да, — пробормотал Макс. — Чувствую, скоро этот замок по кирпичикам разберут.

— Через мой труп! — воскликнула тетушка. — В этом замке я провела свое детство!

— Гм, не думала, что этот замок такой древний! — тихо хихикнула Мадлен.

— Да, — подтвердила тетушка. — Этот замок очень древний.

«Ну и слух у нее», — хотел было сказать студент, но промолчал.

В комнату вошла экономка.

— Не могли бы вы взглянуть на меню, — сказала она. — Меню для нищих и для вас. Как вы изволили велеть, нищие будут есть то же что и вы.