Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Книга вторая. Часть восьмая

– Она испугается, если я выйду. Надо подождать, и она убежит. Сюда она не заберется… – лестница зазвенела, сзади что-то зашуршало.

Густи смотрела на широкую спину отца, в рабочей рубашке, цвета хаки. В кокпите погасли приборы. Через большой, плексигласовый колпак она видела, как месье Антуан идет к своему самолету. Летчик переоделся в комбинезон, со шлемом:

– Он на ночную разведку летит… – Густи, взволнованно дышала, – завтра он вернется… – в кокпите пахло медовым табаком, и кофе. Отец не поворачивался к ней.

– Лис говорил, что мы в ответе за тех, кого приручили… – на берегу, Густи, сказала дяде Антуану:

– Правильно. У мамы Клары живет кот, Томас. Раньше он жил у Сабины. Потом дядя Питер его нашел, и привез в Прагу, с Паулем. Мы все за ним ухаживали… – Густи вспомнила маму Клару:

– Сабина, Инге и Пауль не по крови ее дети, но какая разница? Мама Клара и за них в ответе. За меня в ответе папа, и мама Лиза. Но папа меня любит, значит, и я за него отвечаю… – мама Клара рассказала Густи, откуда появился крохотный, стершийся шрам, на руке девочки.

– Я болела, когда родилась… – Густи, все не делала шага вперед, – меня осколком ранило, я простудилась. Дядя Питер и дядя Джон привезли профессора Флори. Меня лечили, пенициллином. Папа меня на руках держал… – Густи понимала, что не может вспомнить такого, но, все равно, почувствовала крепкие, большие руки отца:

– Папа меня любит, всегда будет любить. Лис говорил, что самого главного глазами не увидишь, надо смотреть сердцем… – Густи посмотрела.

Теплая ладошка уцепилась за его локоть, звонкий голосок сказал:

– Папа, я тебе нуги принесла. Хочешь нуги? – от русых волос пахло солью. Дочка привалилась к боку Стивена:

– Мы на таком самолете сюда летели. Я знаю, где какие приборы. Можно за штурвал подержаться… – она загорела, на носу высыпали веснушки. Голубые глазки доверчиво смотрели вокруг, Густи устроилась у него на коленях. Стивен, осторожно, обнял маленькие плечи, в холщовом, летнем платьице:

– Я слышу, как ее сердце бьется. Словно тогда, в госпитале. Она умирала, я не думал, что она оправится… – Густи хихикнула:

– Сладости мне лейтенант Мозес подарил… – она не отводила взгляда от отца:

– Лис был прав. Это папа, мой папа, а остальное неважно… – дочка дергала штурвал, рассказывала ему о приборах. В кокпите, сладко запахло орехами:

– Смотри, – встрепенулась Густи, – дядя Антуан машет… – Экзюпери поднимался по лесенке к своему самолету. Ворон помахал ему в ответ. Густи, тоже подняла руку:

– Завтра он расскажет мне, что случилось дальше, с Маленьким Принцем. Он с другой планеты прилетел. Когда-нибудь, люди тоже отправятся к звездам. Например, я… – Густи улыбнулась:

– Папа меня, наверное, не пустит. Будет волноваться… – она скосила взгляд на хронометр отца: «Папа, а когда дядя Антуан вернется?».

Ворон отозвался:

– Смотри. Сегодня последний день июля, тридцать первое. Он в ночную миссию отправился. Значит, приземлится завтра, то есть в какой день? – Густи, торжествующе, ответила:

– Первое августа. Я буду его ждать… – девочка похвасталась:

– Меня Инге на костяшках пальцев научил считать… – нежный пальчик прошелся по маленькой, испачканной сахарной пудрой ручке:

– Январь, февраль, март. В марте я родилась. Еще я умею пузыри надувать. Дядя Меир нам американскую жвачку привозил… – она болтала, картавила. Самолет Экзюпери разгонялся, по взлетной полосе. Девочка проводила его глазами:

– Завтра мы увидимся… – Стивен тоже смотрел вслед ночному разведчику:

– Ночь поднималась темными клубами дыма и заполняла лощины. Всю землю обволокла сеть манящих огней; каждый дом, обращаясь лицом к бескрайней ночи, зажигал свою звезду; так маяк посылает свой луч во тьму моря. Искры мерцали всюду, где жил человек… – в сумерках самолет Экзюпери стал светящейся точкой, на горизонте, потерявшись среди первых, слабых звезд. В открытую дверь кокпита доносился шум близкого моря.

– Дядя Антуан улетел… – Густи привалилась щекой к надежному плечу отца, – и ты тоже завтра улетишь… – Ворон усмехнулся:

– Вот и нет, моя милая. У меня завтра выходной… – дочка обрадовалась:

– Хорошо. Мы на море погуляем. Я крабов умею ловить, в Саутенде научилась… – Густи широко, зевнула: «Пойдем домой, папа».

Не доезжая города, на маленькой станции, в вагон местного поезда зашел наряд коллаборационистской, польской полиции, в синих мундирах, под командованием немецкого офицера, из фольксдойче. Когда состав пересекал словацкую границу, в пятидесяти километрах отсюда, вагоны проверили, но осторожность никогда не мешала. По слухам, большевики, на востоке, почти достигли города Кросно. Оттуда до Тарнува оставалась всего пара часов пути, на машине.