Дмитрий Барчук - Александрия

Со своей неизменной очаровательной улыбкой она постучала длинным, ярко-красным ноготком по горлышку водочной бутылки.

– Неужели на водке можно столько заработать? – не поверил я.

– Не на водке, а на спирте, – поправила меня Татьяна Ивановна и честно рассказала мне секрет своего успеха.

– Видите ли, Михаил Аркадьевич, в Советском Союзе были очень жесткие государственные стандарты на выпуск алкогольной продукции, и всю водку делали исключительно из настоящего зернового спирта. А сейчас наш народ, брошенный демократическим правительством на самовыживание и не приученный предыдущей властью к этому, пить стал гораздо больше. И власти разрешили ликеро-водочным заводам частично использовать для приготовления водки и технический этиловый спирт. Мой бывший муж родом из Тульской области. В этом небольшом городе есть химкомбинат, а на нем делают чистейший спирт. Мой бывший свекор только его всю жизнь и пьет, и его братья и сыновья тоже. И никто из них еще не отравился. Я поехала в этот городок, предварительно за взятку оформив наряд-заказ в бывшем Минхимпроме на восемь цистерн этого спирта. Пять из них я поставила на ликеро-водочные заводы, а три забрали североосетинские бутлегеры, осевшие на одной подмосковной овощной базе, куда я раньше поставляла мандарины. С этими подпольными дельцами я чуть было не прокололась. С одной стороны меня пасли чеченские бандиты, страждущие подоить поставщицу, а с другой – правоохранительные органы. Вот так и лавировала между ними, как между Сциллой и Харибдой. Но осетины платили за спирт куда больше, чем заводы. Поэтому приходилось рисковать, чтобы вернуть вам кредит. Меня, правда, могли кинуть сами осетины. Но я пообещала им, что после расчета со мной я их выведу в Москве на людей, которые мне делали наряд-заказы, и помогу заключить контракт с заводом. Поэтому они со мной рассчитались честно. Но первую же цистерну спирта, которую они купили сами по моему каналу, у них арестовал ОБЭП. И тогда я окончательно уверовала в свою судьбу. Провидению было угодно, чтобы я рассчиталась с вашим банком. Наверное, вы на самом деле очень хороший человек, если к вам так благоволят небеса…

Теперь настал мой черед смутиться. Я только и нашел, что спросить:

– Значит, вы снова оказались без бизнеса? Мандарины в прошлом, спирт тоже. Чем же вы теперь думаете заниматься? Может быть, пойдете ко мне в банк начальником коммерческого отдела? Мне светлые головы нужны.

Она задумалась лишь на секунду и ответила отказом.

– Нет, спасибо. Я привыкла к свободе, действовать на свой страх и риск. Поэтому давайте просто будем сотрудничать как банкир и клиент. Мне так больше нравится. А чем я займусь, пока не знаю. Может быть, поставкой нефтепродуктов. Там норма рентабельности значительная.

– А не боитесь. На нефти часто убивают. Даже я со своей крышей, а она у меня весьма добротная, и то не рискую лезть в этот бизнес. А вы – беззащитная женщина…

Сорокина от души расхохоталась:

– Волков бояться – в лес не ходить. И не пугайте вы меня, пожалуйста, а лучше пригласите танцевать.

Она была ослепительна в своем длинном ярко-красном вечернем платье. С ней было так здорово танцевать. Она каким-то шестым чувством угадывала мое каждое следующее движение и наклоняла свое гибкое тело в такт. По сути, это она вела меня в танце, а не я ее. Но в тот вечер я этого понять не мог, ибо основательно напился.

Как мы приехали ко мне домой, я не помню. Дальше, как в тумане, только какие-то фрагменты сохранила память. Ее ненавязчивые губы, теплая и мягкая кожа, маленькие груди и длинные стройные ноги. Это был сладкий сон. А когда я проснулся, как всегда по субботам, поздно, Тани уже не было. И только запах ее волос на подушке свидетельствовал о том, что сон был явью.

Я встал с дивана и поплелся на кухню промочить горло. Моя новая трехкомнатная квартира в тихом переулке рядом с площадью Маяковского, недалеко от дома, где жил Иван Матвеевич, еще представляла собой хранилище нераспакованных вещей, валявшихся по разным углам. На месте стояла лишь кухня и мягкая мебель в гостиной. Спальню должны были привезти и установить сегодня. Поэтому мне предстояло провести весь день дома в ожидании мебельщиков.

Минеральная вода плохо утоляла жажду, а пиво – лучше. Прикончив пару банок, я вдруг почувствовал дикий приступ одиночества и стал перетряхивать свой портфель в поисках Таниной визитки. Несмотря на выходной день, мой телефонный звонок застал ее в офисе.