Т. Борисов - Под водой, в небесах, на паркете. Том 2

Замок лорда Вуодена был плохо освещен снаружи, и его громада, выступающая из тумана, представилась нам мрачным тюремным зданием. Впрочем, это могло мне просто показаться в силу моего отвратительного настроения… Дверь отворилась практически сразу после звонка. На пороге стоял пэр Англии, лорд Дерик Вуоден собственной персоной, опираясь на толстую трость, на этот раз с литой серебряной ручкой в виде головы слона.

– А мы с Анжелой отпустили на сегодня всю прислугу, нам сегодня вечером никто не помешает, – лицо старого летчика просто излучало доброжелательность. От его английской чопорности не осталось и следа.

Я уже знал от советника посольства, устроившего мне ликбез по местным обычаям и нравам, что прием, когда в доме отсутствует вся прислуга и ее функции берут на себя хозяева – это проявление высшего уважения к гостям, так что смог оценить слова и дела лорда по достоинству. Мы вошли в просторный холл старого замка. Первым, что бросилось в глаза, был настоящий пропеллер от самолета, висевший на противоположной от входа стене. Концы лопастей были завернуты «розочкой».

– Да, это все, что осталось у меня на память от той посадки, не считая искалеченной ноги, разумеется, – лорд перехватил мой взгляд. – Увы, не всегда все проходит благополучно, бывают и проблемы…

Вокруг немого свидетеля ошибки его пилотирования разместилась коллекция старинного оружия. Индийские тальвары, фиранги, непальские кукри, вперемешку с кутарами и пеш-кабзами, мирно сосуществовали с афганскими шамширами и персидскими кардами, штыками от винтовок всевозможных систем и абордажными саблями корсаров Ее Величества. Среди восточных клинков как-то нелепо выглядела российская полицейская «селедка» (шашка образца 1881 года), невесть как оказавшаяся в данной коллекции. Я невольно вздохнул с облегчением – по крайней мере, тема для начала разговора уже была. Два коллекционера всегда найдут о чем поговорить… Мы так увлеклись обсуждением достоинств кавалерийской паты XVII века, что я пропустил момент появления в холле хозяйки дома.

– Добрый вечер, – потрясающей красоты невысокая женщина, казалось, осветила своим присутствием все окружающее пространство.

Пролепетав что-то невразумительное в ответ, я преподнес герцогине Альба заготовленную корзину роз, по всей вероятности действительно пришедшихся ей по душе, во всяком случае, она очаровательно улыбнулась, а на смуглых щеках проступил легкий румянец, сделав ее еще прекраснее. Я не мог оторвать глаз от этого шедевра природы испанского происхождения, пока лорд деликатно не кашлянул у меня за спиной и не пригласил нас в каминный зал. Мы уселись в глубокие старинные кресла, хозяйка дома подала высокие бокалы с аперитивом. Стаканы представляли собой типичный образец английского юмора. Примерно в пяти миллиметрах от их дна была черточка и изображение женской фигурки. Еще пятью миллиметрами выше, у очередной черты, фигурка в цилиндре и с тросточкой ограничивала допустимую дозу для джентльменов. Примерно десятью сантиметрами выше, в паре сантиметров от края стаканов, жирная черта соседствовала с не менее жирной свиньей, прозрачно намекая на состояние, в которое данная доза может привести любого поклонника Бахуса. И в завершение этой своеобразной шкалы, под самый обрез, рядом с волнистой чертой (!) был изображен моряк в тельняшке! Золотистая жидкость, налитая щедрой рукой хозяйки замка, плескалась на уровне его бескозырки, по всей вероятности, в честь гостя-моряка.

– Вы полагаете, что если русский моряк, то алкоголик? – улыбнулся я лорду.

– Ничего не могу сказать о российских моряках, но наши – алкаши точно!

Мой взгляд упал на горку, в витринке которой были выставлены разные статуэтки и вазочки, а также коллекция жилетных часов, и меня осенило. Я снял с руки часы с изображением подводной лодки на циферблате и, сказав несколько приличествующих случаю слов, вручил их лорду. Это были, разумеется, не те часы, за десятки тысяч евро, которые недавно дарил наш бывший президент и нынешний премьер-министр Владимир Владимирович Путин простым российским гражданам, но лорд, далеко не простой и даже не российский гражданин, пришел в полный восторг. Забегая несколько вперед, скажу, что спустя пару лет Дерик прислал мне поздравительную открытку (кажется, с Рождеством), в которой постскриптум написал, что ходит с моими часами на заседания английского парламента и его коллеги ему сильно завидуют. Но я отвлекся. Перейти к служебным делам никак не удавалось. Обстановка явно не располагала. Лорд сыпал шутками и анекдотами, навсегда подорвав мое доверие к описанию англосаксов как холодных, чопорных людей, являющихся заложниками своих традиций и соответствующего воспитания. Он с большим чувством юмора описал быт и нравы английских моряков, в первую очередь своих коллег – лордов-адмиралов. Мы от души смеялись над его анекдотами, героями которых были адмиралы Нельсон, Битти, Фишер и бог знает кто еще. Экскурс в историю прервала герцогиня, пригласившая нас к ужину. Огромный дубовый стол был накрыт на четыре персоны. Хозяин замка занял свое почетное место в его торце, мне предложили сесть по правую руку лорда, Владимиру Владимировичу – по левую. Анжела села рядом с ВВ, впрочем, села – не совсем правильное определение, ибо она постоянно отлучалась, выставляя на стол все новые и новые яства, приготовленные собственными руками. Лорд Вуден явно был, что называется, по уши влюблен в свою новую супругу. Этому, несомненно, способствовали как ее молодость (на 22 года младше лорда), так и ее сказочная красота, сочетающаяся с идеальной фигурой. Невысокого роста, с чуть смуглой кожей, она смотрелась изящной статуэткой в этом старинном замке. Дерик Вуоден разлил вино, взял свой бокал в руку. Я полагал, что сейчас последует тост, попытался представить, что я могу сказать в ответном слове, но лорд довольствовался тем, что просто пояснил нам, урожая какого года и какого сорта виноград пошел на его изготовление, в какие бочки оно было разлито, и пообещал как-нибудь показать свой винный погреб. Тоста не последовало. Бокалы были пополнены, но тоста от пэра Англии мы так и не дождались. Я лихорадочно соображал, как себя вести. Произнести тост? Но как это воспримут хозяева? Не нарушу ли я этим какие-либо английские или испанские традиции? Что делать с нашим злосчастным проектом? Что сказать и. о. посла о результатах визита? Вопросов было явно многовато. От мрачных размышлений меня оторвала Анжелика Альба, поставившая на стол блюдо с каким-то очередным кулинарным шедевром собственного производства, и я решился: