Т. Борисов - Под водой, в небесах, на паркете. Том 2

– Простите, на каком языке вы говорили с нашим служащим? Видите ли, это не совсем праздное любопытство: я посещаю данный клуб уже около 40 лет, но меня еще ни разу так не обслуживали… Кстати, у меня есть деловое предложение. Нашей делегации надо детально разобраться с вашими материалами, поэтому давайте завтра с утра посетим Тауэр, поверьте, там есть на что посмотреть. Вечером же прошу ко мне в Вуоден-Холл, на ужин, а послезавтра, на свежую голову, посмотрим, что наработают за сутки наши специалисты. Принимается?

Мы приняли предложение пэра Англии.

Собственно говоря, у нас все равно не было другого выбора…

Лорд задал мне сложную задачу. Посещение дома официального лица такого уровня без соответствующего согласования с Москвой и получения всех необходимых разрешений в те времена могло быть расценено как государственная измена. Но невыполнение служебного задания было бы классифицировано точно так же. Я попросил наших «спецов» из посольства просветить меня относительно Дерика Вуодена и подобных приглашений на ужин. Через пару часов я уже знал, что 64-летний пэр Англии, лорд Вуоден – потомственный аристократ, один из самых уважаемых и почитаемых членов палаты лордов. Человек с безукоризненной репутацией. Вдовец, имеет дочь 40 лет. Пару лет назад женился на Анжелике Альба, 42 года, из рода герцогов Альба, получивших свой титул в далеком 1400 году. Родовое поместье лорда, Вуоден-Холл, находится в 20 милях от Лондона. Несколько недель назад, в самом конце 1993 года, на территории его поместья археологи откопали останки какого-то динозавра. Попутно выяснилось, что приглашение на обед в Англии обычно выдается малозначимым гостям, а ВИП-персоны приглашаются именно на ужин.

Подготовка к посещению родового гнезда лорда была омрачена истерикой, которую мне и и. о. посла закатил начальник департамента, прилетевший с нами, но уже второй раз проигнорированный лордом Вуоденом. После его воплей пришлось решать другую довольно сложную задачу – что можно подарить супругам подобного уровня. Проще всего оказалось с подарком герцогине. Корзина прекрасных белых роз отвечала всем требованиям этикета и явно была подобрана флористом с безукоризненным вкусом. Сложнее оказалось с лордом, да еще и пэром Англии. Так ничего и не решив, мы отправились на экскурсию в Тауэр. Красочно одетые в средневековые одежды отставные морские пехотинцы, охраняющие замок, торжественная смена караула в высоких шапках из медвежьего меха, потрясающие коллекции старинного оружия и всяких древностей, собранные со всего мира, сокровищница королевства, и наконец, огромные иссиня-черные вороны, важно прогуливающиеся по газонам исторического парка, настроение мне не улучшили. Воронам было хорошо. Их предки много веков назад спасли крепость от приближающихся врагов, разбудив ее защитников своим громким карканьем, и теперь они пользовались привилегиями, наверняка большими, чем многие служители в человеческом обличии. Все же мои мысли были заняты составлением плана дальнейших действий. Переговоры с английской стороной явно зашли в тупик. Мне, откровенно говоря, было абсолютно безразлично, что думают по поводу нашего проекта «законодатели моды» в данной области – я был убежден в правильности выбранного решения по изоляции потекшей субмарины непосредственно на грунте. Другого реального пути локализации последствий катастрофы просто не существовало, и это признавали все авторитеты в области подводно-технических работ. Другое дело – большая политика и реакция наших чиновников на любой «чих из-за бугра». Перестраховщики – они и в Англии, и в России перестраховщики. Мне могли просто запретить дальнейшие работы по изоляции АПЛ, вплоть до «всестороннего рассмотрения проблемы „компетентными“ специалистами» и «согласующими комиссиями», в том числе международными, элементарно «заболтав» проблему, и довести дело до загрязнения акватории и дна Норвежского моря радиоактивными веществами, со всеми вытекающими для России последствиями. Впрочем, это могло многих из действующих на тот момент на российской политической арене персонажей и устроить, ибо их лозунг был предельно прост – чем хуже, тем лучше. Хуже – для страны, лучше, разумеется – для них. Этого нельзя было допустить ни при каком раскладе. Насмотревшись на корону, церемониальные мечи, королевскую мантию из горностая и прочие атрибуты правящей династии, мы вернулись в посольство с тем, чтобы, наскоро пообедав, отправиться в Вуоден-Холл. На душе скребли кошки. Чем больше я размышлял о перспективах своей миссии, тем большие сомнения в ее успешном завершении меня одолевали. Шансы добиться одобрения нашего проекта от этих холодных, вежливых снобов были исчезающе малы…