Борис Сафин - Фенька. Повесть военных лет

К середине смены зарядил мелкий дождь, а к концу он уже сыпал крупными каплями. Работы приостановили. Народ рассыпался по траншеям в поисках сухого уголка, радуясь подвернувшейся возможностью хоть немного отдохнуть.

– Гарна гроза идет! Глянь, как бухае! Даже в облаках отсвет виден, – Данька прислушался к раскатам, – Пойду, схожу к кухне, може кипятку выпрошу. А ты найди пока сухую ямку, видать на сегодня шабаш. Скоро смена. Да что ж це бухае?

Фенька прошла по траншее, но все ямки были заняты, и только в самом конце устало опустилась на еще не остывший песок. Стенка тоже отдавала теплом – стало как —то уютно, как дома. «Какая ж я молодец! – уже в дреме пробормотала Фенька и еще крепче прижала к груди душегрейку…

…Машины со следующей сменой упорно пробивались по размокшей дороге. Ольга пыталась подремать, но машину так бросало по сторонам, что голова натыкалась на сидящих справа и слева людей. Данька вспомнил вчерашнюю сводку с фронта:

«Точных данных о положении частей сороковой армии нет. Противник развивает наступление четвертой танковой дивизии с одной моторизованной дивизией на юг между Бахмач и Конотоп и третьей танковой дивизией в направлении Глухов, Ворожба. По донесению начальника штаба армии в боях, с шестого по девятое августа, частями армии уничтожено до девяносто танков противника».

Как-то не верилось, что это возможно, что Красная армия не всех сильней, что не хватает сил враз победить Гитлера. Если бы его, Даньку, взяли на фронт, он бы…». Но, чтобы он сделал Данька, не додумал – где-то так бухнуло, что стихли бабские пересуды в левом углу.

– Куды едымо? – Дарька открыла ухо из под косынки, – Бач який громыка. Зараз дождяка як вдаре, будемо ведрами копать цы окопы.

– Да не, це далеко, даже молнию не бачу – Иванчиха, глянула из-под полога на небо.

Вдруг трясти перестало – это грузовики выехали на большак. На большаке вокруг все изменилось с прошлого раза. Слышался топот и рев коров. Какие-то телеги с людьми и скрабом тарахтели навстречу. Машины с красными крестами непрерывно гудели и сигналили фарами, пробивающимся навстречу потоку, грузовикам.

– Ну вот, скоро будем на месте, – Данька поискал съехавшую под скамью котомку.

Машины затормози у кухни, бабы потирали затекшие ноги. Данька спрыгнул на землю.

– Отставить! – навстречу из толпы, сгрудившихся у кухни людей, выскочил какой – то военный и замахал руками, – Отставить, назад! Из машин не выходить! Уплотнится! Быстро грузимся! – крикнул военный в сторону толпы. Данька еле успел заскочить назад, тут же кузов стал заполняться новыми людьми. Шум, гам, причитания.

– Що случилось? – Ольга прижалась к борту, освобождая место испуганной женщине.

– А вы послухайте! Це немецкие танки так бухают, так бухают! Нам казали що становится опасно, – женщина поджала ноги, давая возможность уместиться напирающим людям.

– Фенька! Степка! – Ольга выглянула из – под полога, стараясь разглядеть среди, бегущих к машинам, людей знакомые лица, – Фенька! Степка! Сюды!

– Уезжай! – военный торопил шофера, – Немедленно уезжай!

Данька еще раз пробежал взглядом трогающиеся грузовики и, кажется, заметил Степкину кепку, исчезнувшую под пологом соседнего грузовика.

– Кажись я бачив Степку, – Данька облегченно вздохнул, – Воны в ту машину заскочили, що из Бобрика прийшла. И уже сам себе добавил: «Вот вам и дождяка буде! Вот вам и громыхае…».

Всю дорогу ставочники, пока ехали назад, не давали покоя очевидцам. Что говорили военные? Надолго это? Откуда взялись так близко немцы? А может, это наши войска навели артобстрел, чтобы напугать немцев? Но все, кто работал на смене, в один голос повторяли; «Ничего не знаем. Приехали военные, сказали быстро собраться на погрузку и разъезжаться по домам. Даже уполномоченный наш ничего объяснить не мог».

Приехали за полночь. Машина, в которой ехали Ольга с Данькой, завернула к хате бригадира, а вторая, не останавливаясь, помчалась на Бобрик. Когда ставочники спрыгнули, она уже скрылась за поворотом. Все смены были на месте, только Степки и Ольги нигде не было видно.

– Данька! Вины що не остановились? Шисть киломитрив им придется пешком возвращаться. Чи заснули? Придут, заругаю!

Поутру хлопнула калитка у Данькиной хаты.

– Данька! Ты дома? Пишлы сводку с фронта слухать! – Степка выглядел спокойным, – Ольгу с Фенькой возьмем. Тильки Фенька, наверное, не пийде, вина так умаялась, що десятый сон выглядае.