Николай Кондратьев - Лекарь-воевода (части VII и VIII)

Как только Юрша начал вставать, он прежде всего смастерил себе костыль и осмотрел жилье. Кровля сгоревшей половины землянки обвалилась и образовала стену. Весела сделала лаз, прикрыла его рваным мешком. Но кругом просвечивали дыры. Ночами случались заморозки, к утру, если не зажечь очаг, в землянке замерзала вода. Осмотр убедил Юршу, что в землянке зиму прожить можно, если ее утеплить и сделать дверь.

Хуже было с запасами на зиму. Кто-то из доброжелателей весной накосил сена, но стог сгорел. Хлеб в поле стоял неубранным, загородка сгорела, и звери вытоптали часть урожая. Юрша начал с того, что выходил с девочкой в поле рвать колосья ржи, оставшиеся кисти овса и собирать осыпавшийся горох. Выкопали репу, пока еще не померзла. Но всего этого было очень мало.

К тому времени как мороз сковал землю и полетели снежинки белыми мухами, они имели мешок ржаных колосьев, полмешка овсяных кистей, четверть мешка гороха и три мешка репы. Кроме того, нажали три десятка снопов разной соломы.

Оценив запасы, Юрша пришел к выводу, что до ползимы они с Веселой протянут. А дальше придется обращаться за помощью. Возникал вопрос – к кому? У большинства казаков, он знал хорошо, хлеба было в обрез. Два лишних рта никому не нужны. Ватажники, конечно, его примут, но тогда опять станет известно, что князь Юрий Васильевич жив. И вновь польется кровь! Нет, никуда он не пойдет! Он должен прокормить Веселу и себя. Он должен научиться ставить силки и ловушки. Чтобы не отощать, Им нужна мясная пища. Сейчас их поддерживает молоко козы, но скоро она перестанет доиться.

Был и еще один выход. Заимка Веселы была примерно верстах в двадцати от дальней пасеки Суpгyна, где хорошее, теплое жилье, должны быть запасы хлеба и меда. Очень возможно, что там скрывается Сургун с Таисией!

Он помнил, что приказал Неждану отправить Таисию в Литву, но Неждан мог не найти Сургуна. И поэтому у Юрши все больше крепло желание пойти на дальнюю пасеку. Но если идти, то как можно скорее, пока нет морозов и заносов.

А вдруг там все сгорело?.. Тогда ему придется пойти на все ради спасения жизни Веселы… Теперь он каждый день упражнялся в ходьбе.

Итак, он решил попытать счастья и сходить на пасеку. По его предположению, это было в начале ноября. Наступили солнечные дни с легким морозцем. Захватили теплую одежду, немного ржи и гороха. Завалили обгорелыми досками вход в землянку и двинулись в поход. Для козы несли всего лишь один сноп соломы, надеясь ее кормить ветками.

Вышли еще затемно. Юрша думал за день пройти большую часть пути. Но он сильно ошибся. Помехой их движению оказалась коза. После первых пяти верст она, сделав десяток шагов, останавливалась около какого-нибудь куста, ложилась и начинала глодать кору. Не было никакой возможности поднять ее, пока она не наедалась. Таким образом до вечера они прошли всего верст семь. Пришлось дважды ночевать в лесу. На их счастье, ночи были не очень холодными и в округе волки еще не собирались большими стаями.

На третий день они вышли на обширную луговину. Хотя все здесь было сверкающе белым, а не в летнем цветении, Юрша сразу узнал пасеку. Он увидел избушку, год назад построенную Сургуном на берегу озера. Теперь, охваченное тонким льдом с темной каймой куги и камыша, озеро казалось огромным синеватым оком, смотрящим в небо. Около избушки возвышались стог сена и скирда снопов. И никаких следов человека… Юрша надеялся, что именно здесь останутся на зиму Сургун и Таисия, он хотел и боялся этой встречи. Теперь, когда стало ясно, что встреча не состоится, смешанное чувство грусти и радости овладело им. До слез опечалилась Весела – ее отца и матери здесь не оказалось.

Позднее Юрша определил, что Сургун работал тут в июле, может быть, в начале августа. Овес, рожь и горох были убраны, а репа осталась в земле. Мед не был собран, приготовленные бочки стояли пустыми. Правда, в старой землянке были запасы прошлогоднего меда – и сладкого, и хмельного.

Зима с ее морозами и метелями предоставила много времени для размышлений, особенно в бесконечные вечера, проводимые перед потрескивающим огнем в очаге, под шум и свист метели или под тихое волчье завывание, хватающее за сердце своей безысходностью.

Юрша был уверен, что Провидение позаботилось, чтобы конь вынес его с поля брани без смертельной раны. Вторично оно спасло от голодной смерти, указав путь на пасеку. Следовательно, ему предопределен жизненный путь, а вот какой, это он должен выбрать сам. Путь может быть долгим, потому что ему всего тридцать четвертый год…