Владимир Фомин - Верная подруга Императрицы

Во второй раз Тити крестили в Феодоровском (Федоровском) Государевом соборе». В Царское Село я приехала из Ревеля, и таинство крещения состоялось в восемь часов утра». На первой службе присутствовали Великие княжны Мария и Анастасия Николаевны. Государыня же, которой накануне нездоровилось, прибыла вместе с Его Величеством и Свитой ко второй службе, после чего они причастились Святых Тайн Христовых. Тити пришлось присутствовать на обеих службах, но он оказался молодцом и все это время бережно и уверенно держал затепленную свечу.

После богослужения мы вернулись во Дворец, и Ее Величество была взволнована гораздо больше, чем во время первого крещения. Я убедилась, как заботила Ее необходимость смены религии все эти годы. Она поведала мне о том, какое Она испытывает облегчение и радость оттого, что теперь с Ее крестником все обстоит благополучно. Ее Величество подарила мальчику чудный образ св. Александра и крестик, на котором были выгравированы Ее инициалы. Но я должна вернуться назад – я отвлеклась от своего повествования, чтобы представить свидетельство того, насколько русской была в душе своей Государыня. Все показное было совершенно чуждо Ей. Узнав Ее, было невозможно сомневаться в Ее искренности.

Ее Величество была всегда очень мила и с моим Тити. В детях Она души не чаяла и часто приходила ко мне в дом, чтобы понянчить младенца и насвистеть ему мелодию. Это Ее развлекало. Государыня уверяла меня, что Тити узнает Ее свист и всегда открывает глазки, заслышав его. Помню, утром после «лютеранского» крещения Ее Величество нанесла мне неожиданный визит.

– «Я пришла, чтобы взглянуть на малыша», – проговорила Она.– Позвольте, Я схожу в детскую и принесу его.

Следом за Государыней я поднялась наверх. Она вынула Тити из кроватки и принесла в гостиную. Сев прямо на ковер, Она около часа играла с ребенком.

Пожалуй, я не ошибусь, если скажу, что наша дружба с Государыней приобрела особенно тесный характер после рождения моего Тити. Именно тогда Ее Величество впервые назвала меня Лили. С этим именем во время революции было много недоразумений, в этой моей подписи бдительные «стражи революции» пытались найти какой-то тайный смысл.

Какое-то время в том году Императорская Семья провела в Финляндии, муж мой должен был сопровождать Ее. Мы же с сыном отправились к его родителям. Зимой я жила в Петрограде, мне довелось часто встречаться с Императорской Семьей, и я Их Всех полюбила. Жили они очень простой жизнью: по вечерам Государь нередко играл в домино, а мы вместе с Ее Величеством и Их Высочествами рукодельничали. Они вели поистине семейную жизнь, именно такая жизнь была Им всем по душе как личностям.

Но петербургский свет, с которым у Ее Величества не было ничего общего, косо смотрел на такого рода образ жизни Царской Семьи. Я впервые встречала Рождество в Петрограде и поэтому решила устроить для своего сына елку. В сочельник я вернулась домой с покупками под вечер, а в шесть часов прибыл посыльный, принесший большую коробку, полную всяких сюрпризов. Это был подарок от Ее Величества. Такую же коробку Она неизменно присылала на Пасху, и всегда в шесть часов. Подарки приходили настолько точно в срок, что мой муж нередко прятал коробку, приговаривая при этом, что обо мне забыли. Но меня не проведешь – Государыня не из тех, кто забывает друзей!

Мы получили приглашение провести Рождественский день вместе с Императорской Семьей. Во Дворце стояла огромная рождественская елка. Великие княжны и Цесаревич от души веселились и делили рождественские подарки. У Ее Величества была своего рода слабость: Она непременно хотела, чтобы свечи на елке задувала Она сама. Она гордилась тем, что особенно сильной струей воздуха Ей удавалось погасить самую верхнюю свечу.

И вот теперь я должна рассказать о подлинной Царице, Императрице, чья истинная сущность известна лишь немногим, – Царице, которая была самой оболганной и несчастной из людей. Я верю всем сердцем, что Время -лучший из всех историков – все расставит по местам и прольет свет на то, что было покрыто мраком. Уже теперь, правда медленно, но верно, люди начинают сомневаться в том, что Русская Императрица была пособницей немцев и экзальтированной истеричкой, как утверждали клеветники. Она не опустилась до того, чтобы оправдываться перед злопыхателями и лжецами, сеявшими гнусные слухи по всей России. Для такой натуры, какой была наделена Императрица, подобного рода испытания ниспосланы свыше. И Ей оставалось одно – переносить эти испытания. Но я видела в Ее глазах слезы, когда Их Величества узнали о гибели «Гемпшира» с лордом Китченером на борту». Это не были крокодиловы слезы.