Константин Петришин - Заговор жрецов

В общей сложности бой шел 16 часов, после чего генерал Фок приказал отступить, бросив тяжелые орудия…

– Значит дорога на Порт-Артур открыта? – спросил Николай. Он поднял голову и тяжелым взглядом уперся в Сухомлинова. – А что Порт Дальний?

Сухомлинов, сдерживая волнение, кашлянул в кулак.

– Порт Дальний, ваше величество, сдан… По поступившей информации от генерала Куропаткина можно сделать вывод, что здесь готовится высадка новой японской армии…

Витте заметил, как последние слова Сухомлинова слегка ошеломили Николая II. Он откинулся на спинку кресла и сидел так неподвижно несколько минут, упершись взглядом в одну точку где-то на потолке.

В кабинете воцарилась мрачная тишина.

Ее нарушил великий князь Николай Николаевич.

– Приплыли, – произнес он медленно будто про себя.

Николай II очнулся.

– Что? – спросил он и обвел присутствующих сверлящим взглядом. Небольшого роста, он показался Витте в эту минуту еще меньше. Усы, френч с полковничьими погонами на узеньких плечах – все как-то сразу померкло и потеряло царское величие, которое буквально еще несколько минут тому назад довлело над всеми. – Что? – переспросил император.

– Я сказал, приплыли, – повторил великий князь Николай Николаевич.

– Куда приплыли? – не понял Николай II.

– Уже никуда, – ответил великий князь и обратился к Сухомлинову. – Ну, а что там наше командование делает?

Военный министр выжидающе посмотрел на Николая. Тот слегка кивнул головой, давая понять Сухомлинову, что он может ответить на вопрос великого князя Николая Николаевича.

– Трудно сказать, ваше сиятельство, – начал Сухомлинов. – На мой взгляд, там нет единого командования. В одном Порт-Артуре три власти: командующий войсками Квантунского района генерал Стессель, комендант крепости генерал Смирнов, временно командующий флотом адмирал Витгефт. Адмирал Скрыдлов в Порт-Артур до сих пор не прибыл. Он находится во Владивостоке…

– Хватит! – вяло махнул рукой Николай II. – И так все ясно. Генералов и адмиралов много, а командовать войсками и флотом некому! – И обратился к Бирилеву: – Сегодня же отправьте от моего имени запрос во Владивосток. Я хочу знать, почему адмирал Скрыдлов не в Порт-Артуре. Такой же запрос – наместнику Алексееву. Почему Куропаткин отступает? Почему Алексеев не руководит боевыми действиями? Кто сдал Порт Дальний?..

Император умолк и закрыл глаза. И снова в кабинете воцарилась тишина, от которой холодок пробегал по коже. Лицо императора было бледным, губы слегка подрагивали.

Наблюдая за Николаем II, Витте почувствовал, что ему становится не по себе.

Прошло, наверное, минуты две или три пока Николай II открыл глаза и тихо произнес:

– Министры Сухомлинов, Бирилев и адмирал фон Гейден свободны… Остальных прошу остаться…

Когда Сухомлинов, Бирилев и фон Гейден вышли, Николай II продолжил также тихо:

– На днях императрица Александра Федоровна получила престранное письмо от герцога Гессенского. Герцог сообщает, что в Германии наблюдается рост влияния социалистов не только в обществе, но и в армии. Я полагаю, это хуже для Вильгельма, чем его необъявленная война с князем Бисмарком.

Опасения герцога Гессенского подтверждаются сообщениями, которые поступают от нашего посла в Берлине и от военного атташе, – Николай II прервал речь и перевел взгляд на Плеве. Тот встал. Однако император жестом показал ему, чтобы он сел. – Мне кажется, в России происходит то же самое.

Николай II сделал паузу, возможно, для того, чтобы кто-то из присутствующих высказал свое мнение. Однако все молчали.

– Одному всевышнему известно, что для нас лучше: изменить свое отношение к Германии или довести дело до логического конца и утопить разом в крови своих и чужих бунтовщиков…

Витте вдруг догадался, о чем сказал Николай II.

– Ваше величество, – не выдержал он, – если вы имеете в виду войну с Германией, то как и в любой войне будет победитель и будет побежденный. Если Россия окажется побежденной, от нас потребуют сдачу и рынков сбыта, и сырьевые ресурсы! А, возможно, и жизненное пространство…

– А потерять все?! – раздражено возразил великий князь Владимир Александрович. – Это как, по-вашему?

Гнев великого князя Владимира Александровича был столь велик, что Николай II даже поморщился.

– Не будем ломать копья раньше времени, – сказал он. – Я оставил вас для того, чтобы поделиться мнением, а не для того, чтобы решать вопрос о мире и войне с Германией. Мне сдается, хватит нам и этой войны.