Марианна Федорова - Игнач Крест

* У б р у с - платок, накинутый поверх повойника и сколотый под подбородком.

- Встань, Марфа, - строго сказал Степан Твердиславич, - объясни толком, в чем дело.

Тем временем мальчики, увидев, что посадник не один, остановились у дверей и отвесили рыцарю низкий поклон, дотронувшись правой рукой до пола. Иоганн кивнул им в ответ. Тут боярич, что был повыше ростом и одет побогаче, смело обратился к посаднику:

- Отец, мы тут с Онфимкой поспорили. Он говорит, что черные фигурки в шахматах крашеные, а я говорю - нет. Вот, посмотри, я у черного коня отбил ухо - так оно насквозь черное. Разве краской можно кость насквозь покрасить? - И он разжал кулачок, в котором действительно был черный конь с отбитым ухом и само ухо.

- Да как же ты смел, Михалка, ухо отбить? - возмущенно загремел посадник. - Ведь эти шахматы сделаны из драгоценной слоновой кости! Иоганн привез их из самой далекой Индии. Им цены нет. Этот конек, - продолжил он, забирая фигурку у сына, - дороже живого стоит. А ты ухо отбил. Вот я тебе самому сейчас ухо откручу!

При этих словах Марфа в страхе перекрестилась.

- Не горячись, Штефан, - вмешался рыцарь, - сын твой острый ум и страсть к исследованию показывает. За это надо не ругать, а хвалить. Ты прав, Михель, фигуры из черной кости некрашеные. Если кость, даже слоновая, долго пролежит в пустыне под палящим солнцем, обдуваемая горячим песком и ветром, то она становится насквозь черной. А ухо мы так приделаем, что и заметно не будет.

Рыцарь взял коня и ухо, достал из кожаного мешочка, висевшего на поясе, маленький стеклянный флакон с притертой пробкой, капнул из него чем-то тягучим, как смола, и приставил коню ухо.

- Через два часа, мой герцог, это ухо только молотком можно будет отбить, - сказал рыцарь, передав ему коня.

- Что это ты меня герцогом величаешь? - улыбнулся Степан Твердиславич. - Не герцог я, а раб божий, Новгороду верный слуга, сколько раз тебе говорил.

Михалка победоносно толкнул Онфимку в бок.

- Твоя взяла, - согласился тот. - Зато вот эту грамоту ты прочесть не сможешь, - продолжал он шепотом и вынул из гамалейки*, висевшей на поясе его холстинной рубахи, маленький берестяной свиток и незаметно отдал Михалке.

* Г а м а л е й к а - мешочек, сумка.

Тот спрятал грамотку в рукав и обратился к отцу:

- Батюшка, позволь нам удалиться…

- Позволь им остаться, Твердиславич, - попросил рыцарь, - давно я с Михелем не виделся. Я поражен: такое сходство, - весь в тебя, только глаза карие, как у матери.

- Ладно, - согласился посадник, - пусть пока побудут. А ты, Марфа, можешь идти.

Нянька облегченно вздохнула и ушла, крестясь и кланяясь. Рыцарь подвел мальчиков к столу и пододвинул им расписную деревянную миску с грецкими орехами, сваренными в меду. Ребята нерешительно переглянулись, но, повинуясь кивку посадника, сели на лавку и принялись за орехи. Михалка украдкой вытащил грамоту и изредка на нее поглядывал.

- Кем же вы, ребята, будете, когда вырастете?

- Я еще не решил, - признался Михалка. - Подучиться надо. Я давно хотел тебя спросить, дядя Иоганн, почему в твоих шахматах вместо ладьи, как у нас, каменная башня поставлена? Башня, она ведь только на месте стоять может, не то что ладья.

- Ты прав, Михель, мне тоже ладья больше нравится, чем тура, но так уж у нас принято. Но ты молодец. А ты, Онфимка?

Худенький скуластый мальчик ответил, преодолевая смущение:

- Хочу быть воем*. Рыцарем, как ты. Сражаться с врагами до самой смерти.

- Что ж, - кивнул Иоганн, - счастлива и благородна смерть за родину. Но не всегда же идет война. А что в мирное время делать будешь?

- Чтобы победить в бою, нужно готовиться к нему зараньше, - убежденно ответил Онфим.

- Какой бойкий, - улыбнулся посадник, - а по-русски как следует еще говорить не научился.

- Вот-вот, я то же думаю. Нацарапал невесть что, ни одного слова разобрать нельзя, - поддержал отца Михалка, удивленно уставившись в грамоту.

- Дай-ка я попробую прочесть, - сказал рыцарь, взял у Михалки берестяной свиток, развернул его и стал читать. - Мне казалось, что я русский язык хорошо знаю, а здесь ничего понять не могу…

- А вы читайте буквы не слева направо, а сверху вниз, - озорно зыркнув на Михалку глазами, сказал Онфим.

Рыцарь стал послушно читать по складам:

- «Не-ве-жя пи-са, не ду-ма ка-за, а хто се ци-та…»

Тут, покраснев от гнева, посадник вырвал у рыцаря грамоту, разорвал ее и бросил.