Константин Петришин - Битва за ясли господни

Полковник Тихотский, озабоченный тем, что в селении Караклис не оказалось ни одной живой души, снова подъехал к князю Орбелиани.

– Ваша светлость, не нравится мне все это… – сказал он. – Если людей в селении нет, значит, турки знают о нашем выходе из города.

Князь Орбелиани и сам уже встревоженный отсутствием жителей в селении, приказал выслать впереди отряда авангард в составе двух сотен казаков и сотни местной милиции.

…Как только авангард миновал Караклис и начал спускаться в низину, по дну которой протекала небольшая, но шумная речка, со стороны ближайшей высоты по авангарду ударили орудия.

Сотня конной милиции тут же повернулась назад и, нахлестывая коней, через несколько минут скрылась из вида.

Увидев эту картину, подъехавший с отрядом князь Орбелиани выругался.

– Трусливые шакалы! Нет у них ни совести, ни чести! – выругался он.

– Ваша светлость, – обратился к нему полковник Тихотский, – нам следует как можно быстрее преодолеть низину, пока они ещё не пристрелялись.

Князь Орбелиани согласился с мнением полковника Тихотского и отдал приказ отряду ускоренным маршем двигаться вперед и сходу занять рубежи на выходе из низины на случай атаки неприятеля.

Пока отряд занимал выбранную князем Орбелиани позицию, на правом фланге невесть откуда появилась турецкая конница и с криком бросилась к обозу, который оказался на виду. Однако, поблизости оказались нижегородские драгуны. Они выждали, когда турецкая конница преодолеет неглубокий овраг, проходящий вдоль дороги, и сами ринулись в атаку. После короткой, но жаркой схватки опрокинули турок в овраг и заставили их спасаться бегством.

Пока шла схватка с турецкой конницей на правом фланге, оставшаяся сотня милиции снялась без приказа с позиции и ускакала по дороге на Караклис.

Князь Орбелиани в припадке гнева приказал стрелять им вслед, но в это время услышал за своей спиной чей-то голос.

– Ваша светлость! Смотрите!.. Баши-бузуки!..

Конница баши-бузуков появилась на левом фланге и стремительно приближалась к позициям пехотных батальонов, которые уже встраивались в каре для обороны.

– Ну, вот теперь и они попались… – медленно, почти по слогам произнес князь Орбелиани.

Когда турецкая конница оказалась на расстоянии пушечного выстрела, батальоны разомкнулись и баши-бузуки оказались против орудий. Торопливые залпы загремели один за другим. Затем началась беспорядочная стрельба. Ядра прошивали турецкую конницу, нанося ей тяжелый урон.

Часть баши-бузуков бросилась влево, другие, пытаясь повернуть назад, создавая толчею, в которой гибли и люди, и кони. Наиболее отчаянные все же прорвались к передней линии обороны батальонов, но и здесь их встретили плотным ружейным огнем, уцелевшие повернули назад.

…Артиллерийский гул от непрерывной канонады со стороны селения Караклис был слышен даже в Александрополе.

Князь Бебутов тут же приказал собрать оставшиеся войска и выстроить их на выходе из города.

Вскоре князю Бебутову доложили о готовности отряда к выступлению. Он поехал в голову колонны и тут увидел группу женщин, которые стояли у обочины дороги. Многие держали на руках детей.

Женщины безмолвно наблюдали за тем, что происходит.

– Почему они здесь? – спросил князь Бебутов у командира нижегородского полка полковника Хромова.

– Женщины пришли просить вас не пускать турок в город. Иначе всех жителей вырежут, – пояснил тот.

Князь Бебутов был немало удивлен такому ответу. Он подъехал к женщинам. При его приближении те опустились на колени и склонили головы.

У Бебутова мурашки побежали по коже. Он вдруг почувствовал, что у него вот-вот перехватит дыхание от охватившего его волнения и стыда.

– Встаньте, – сказал он.– Я вас прошу, вставайте! И никогда не опускайтесь на колени перед человеком в погонах. Это его обязанность защитить вас. Турок в городе не будет! Даю вам слово. Расходитесь по домам с миром!..

Бебутов крутнул коня и поскакал в голову колонны. За ним последовали штабные офицеры.

Впереди отряда сразу же был выслан усиленный авангард из двух эскадронов драгун с четырьмя конными орудиями.

Солнце уже клонилось к закату, где величественно возвышались остроконечные выступы горного хребта, а гром артиллерийской канонады со стороны Караклиса то стихал, то усиливался.

Бебутов приказал ускорить движение колонны.

До селения Караклиса оставалось не более двух верст, когда от авангарда прискакал связной и доложил, что турки спешно снимают с позиций орудия и уходят по дороге в сторону Баш-Шурагеля.