Константин Петришин - Битва за ясли господни

– Все, Василий Андреевич? – нетерпеливо спросил Николай I.

– Да, ваше величество, – ответил князь Долгоруков, но тут же добавил: – Однако для ведения полномасштабных боевых действий этих сил будет не достаточно. Турки уже с конца августа начали собирать сильную армию на территории Анатолийской области с привлечением английских офицеров…

Все, о чем говорил князь Долгоруков, Нессельроде знал. Как и то, что укрепление границы с Турцией военным ведомством до этого времени особо не бралось во внимание. Да и сам наместник князь Воронцов в свои 72 года, хотя и был почитаем государем, однако со временем больше заботился о своих болезнях, чем о военных делах.

– А что у нас с крепостями? – поинтересовался государь.

…Нессельроде успел заметить за время пребывания в кабинете государя, что Николай I недоволен докладом князя Долгорукова.

«Однако, зачем я здесь? – мелькнула в голове Нессельроде тревожная мысль. – К военным делам я не имею прямого отношения…»

Подумал и тут же опроверг свою мысль. Без него не решался ни один военный вопрос.

– С крепостными, ваше величество, как и раньше, – ответил князь Долгоруков и почему-то посмотрел в сторону Нессельроде.

«…Сейчас скажет про деньги, которые я запретил выделять на крепости еще год тому назад», – подумал Нессельроде и почувствовал, как в глубине души его стал появляться противный леденящий холодок.

Однако князь Долгоруков этого не сделал.

– …Алесандрополь, – продолжил он, – остается главной крепостью в силу своего расположения в 68 верстах от турецкой крепости Карса, а Карса, как вы знаете, прямая дорога в Анатолийскую область Турции и далее к Константинополю. Не менее важна в настоящее время и крепость Ахалцых. Она запирает дорогу, идущую со стороны Карса на Ардаган и далее вглубь нашей территории. На южном фланге границу с Турцией и Персией прикрывает крепость Эривань… Она в хорошем состоянии…

– Эривань не просто крепость. Это ворота на пути от Баязета через Ченгильские горы и Аракс, – заметил государь. И добавил: – Я там был…

При этих словах Николай I чему-то улыбнулся.

– Что еще? – спросил он и согнал с лица случайную улыбку.

– Вfit величество, в случае начала боевых действий в Закавказье, – продолжил князь Долгоруков, – крепости Ахалых и Эривань навряд-ли смогут выдержать серьезные осады…

– Почему? – Николай I с удивлением посмотрел на князя Долгорукова, но тот нисколько не смутившись, ответил:

– Ваше величество, что касается Ахалцыха – она построена на хорошем месте, однако в ней нет воды. Эривань недостаточно вооружена. Остается Александрополь. Но и здесь не все в порядке. Турки, когда строили ее, не учли наличие с северо-западной стороны множество мертвых зон: мест легко преодолеваемых, не рискуя быть пораженным огнем из крепости. Вооружение тоже недостаточное. Казематов мало. А это означает, если противник займет соседние высоты и поставит на них мортиры, крепость долго не продержится…

– Да-а-а, – задумчиво произнес государь. – Картину вы мне, Василий Андреевич, нарисовали мрачную… – Он внимательно, даже как-то оценивающе, посмотрел на военного министра. – А почему вы решили, что мы будем обороняться? – вдруг спросил Николай I.

– Ваше величество, впереди зима!.. – слегка растерялся князь Долгоруков. – И дороги в горах будут непроходимы…

– Это верно, – согласился Николай I, перебив военного министра, и обратился к Нессельроде. – Карл Васильевич, надеюсь, не забыли, о чем в августе мы с вами беседовали в присутствии князя Бебутова? Тогда вы предложили мне возложить на него обязанности начальника гражданского управления Закавказского края.

– Помню, ваше величество? – c поспешной готовностью ответил Нессельроде и сделал попытку встать, однако государь жестом показал ему, чтобы он сидел.

– Тогда же у нас с вами шел разговор о назначении князя Бебутова на случай открытия в Закавказье военных действий, командующим корпусом, который должен формироваться в Александрополе…

– Да, ваше величество, – подтвердил Нессельроде.

– Однако прошло уже более двух месяцев, а я не припоминаю, чтобы подписывал Указ о его назначении.

Нессельроде слегка побледнел и на его лбу появились мелкие капли пота.

– Ваше величество, – вступил в разговор князь Долгоруков. – Я прошу прощения, но Бебутов Василий Осипович сразу же после отъезда из Петербурга на Кавказ заболел лихорадкою и, возложенные на его вашим величеством обязанности, все это время выполнял начальник штаба Кавказского корпуса генерал-адъютант Александр Иванович Барятинский.