Ярослав Питерский: Жертва для магистра

Сергей, начал преследовать сына. Мальчик сильно пережевал расставание отца и матери. Приходилось мериться, что Эдик ходит – в его, семью. Нина чувствовала, что добром это не кончится, она боялась каждого визита Эдика к отцу. И вот сегодня…

Сегодня Эдик в очередной раз пошел туда, в семью, где Нину – ненавидели. Она не хотела его пускать, но мальчик настоял, объясняя, что давно не видел двоюродного брата – Матвея. Матвей был сыном родной сестры Сергея, но Нина, почему – то не любила и его. Ей казалось, что племянник излучает зло.

Эдик ушел еще утром, обещая вернуться к шести. Но когда часы пробили восемь, Нина бросилась звонить бывшему мужу. Тот сказал, что Эдик ушел пол шестого вместе с Матвеем.

Нина сидела и рыдала в кресле. Одна в пустой квартире. Беспомощность особо чувствовалось в тишине. Нина попыталась хоть как-то успокоиться. Она включила телевизор. По эфиру шла очередная серия «Криминальной России». Гнетущая музыка лишь добавила тревоги. Безжалостные цифры таймера в углу экрана показали пол одиннадцатого. Нина вновь бросилась к телефону. На это раз она набрала ноль два. Сухой голос ответил:

– Алло милиция дежурная часть.

– Алло, у меня ребенок пропал сын…

– Когда?

– Что когда?

– Когда пропал?

– Сегодня.

– Маленький?

– Что маленький?

– Сыну сколько лет?

– Шестнадцать.

– Имя.

– Эдик… Эдуард Павлов…

– Хорошо я записала, ориентировку передадим.

– А, что дальше?

– Заявляйте в местное отделение, возьмите фотографию – он раньше часто исчезал из дома?

– Да нет, он вообще не исчезал, он не такой! Он…

– Гражданка, заявляйте в ближайшее отделение.

В трубке вновь зазвучали короткие гудки. Нина со злостью ударила по аппарату. Пластмассовый короб слетел со стола.

– Сволочи – у вас бы так!

Нервно, пнув – по ножке стола, Нина кинулась к шкафу. Там, открыв коробку, стала перебирать фотографии. Пожелтевшие снимки посыпались на ковер. Нина, не замечая – топтала их ногами. В прихожей раздалась трель звонка.

– Господи! Эдик я тебя убью! Ты меня с ума сведешь! – с этими словами Нина бросилась открывать входную дверь.

На пороге стояла Нинина подруга Ольга. Нина, увидев ее – зарыдала и сползла по дверному косяку.

– Нина, Нина!! Что случилось?! Нина! – трясла женщину Ольга.

Но Нина, не отвечала – продолжая рыдать.

Через десять минут они седели на кухне. Нина Держала стакан с валерьянкой.

– Ты пей, пей, успокойся Ниночка! – бормотала Ольга.

Нина не смотрела на подругу. Она вообще боялась куда – либо смотреть. Ее взгляд шарил по стене.

– А может он, к друзьям?

– Оля! – Нина вскрикнула, так, что подруга растерялась, – Оля, какие друзья?! Ты что Эдьку не знаешь?! Он же на твоих глазах вырос! Он же никогда не куда! Господи!!! – и Нина опять разрыдалась.

– Ниночка, успокойся девочка, успокойся – давай в милицию позвоним!

– Да я звонила! – сквозь слезы бросила Нина.

И тут же встрепенулась, и потащила Ольгу в комнату.

– Пойдем, одевайся! Мне же сказали, чтобы я взяла фотографию и в ближайшее отделение шла!

Ольга, послушно напялила, на себя одежду. Нина наспех накинула шубу и сапоги. Фотографию Эдика она сжимала в руке.

На улице дул противный февральский ветер. Снег летел прямо в глаза. Сквозь тонкую пелену облаков над головой висела луна. Ее круглая форма едва заметно пробивалась желтым светом. Стояло полнолуние…

Милиционер в дежурной части встретил их с недовольным видом. Толстый сержант лениво открыл засов. Оглядев запыхавшихся, всех в снегу женщин он противным фальцетом спросил:

– Слушаю вас?

– Нам заявление сделать надо – о пропаже человека! – выпалила Нина.

Сержант, похотливо посмотрел – на ее расстегнутую шубу и спустившись взглядом до стройных ног, выдавил из себя:

– Мужа что ли ищите?

– Нет, сына, сын, пропал!!!

– А-а-а, а я думал, что муж, хотя конечно от такой женщины я бы не убежал!

– Послушайте, надо срочно, что-то делать! – не обращая внимания, на пошлые сержантские домогательства, ответила Нина.

– А что делать? Сын то, когда пропал?

– Сегодня, четыре часа назад!

– Сколько?!

– Четыре! – Нина, посмотрев на часы, висевшие, над головой, поправила, – Пять, пять часов назад!

– Маленький сын-то?

– Да, шестнадцать!

– Сколько?!

– Шестнадцать.

Обомлевший сержант уставился сначала на Нину, затем его взгляд перешел на Ольгу. Помолчав несколько секунд, он пришел в себя:

– Гражданка, вы что издеваетесь?!