Юрий Торубаров - Западный поход

А на следующий день Нестерко уже ладил возы, готовясь в качестве сопровождающего к отправке Егора. Князь не любил откладывать дела «на завтра».

Многое подвластно человеческому разуму: спасти умирающего, заглянуть в далекие тайны Вселенной, объявить войну, заключить перемирие… Но не может разум остановить… время.

Незаметно пробежала зима, отжурчали весенние воды, и вот лето в разгаре. Андрей Иванович с утра до ночи был занят стройкой. Он очень удивился, когда к нему, как снег на голову, явился его младший брат. Он-то и поведал о полном порабощении остатков прусского королевства тевтонцами. Погоревав о родных, Андрей Иванович взял брата за руку и отвел в церковь. Оттуда он вышел с Федором Шевлягой. Еще больше был удивлен Кобыла, когда его старший сыночек Федор принес ему горстку земляники. Глядя на ягоду, он радовался, что сын растет таким внимательным и заботливым человеком. Сам не съел, принес отцу и матери. Но огорчился, что не заметил, как наступило лето. О господи! Все же он посадил Федора себе на колени и спросил:

– С кем ты, сынок, в лес ходил?

– С Димкой да Васькой, – ответил тот.

– Кто таки? – спросил отец.

– Да Васька Пожар, а Димка – сын князя Ивана. Мои друзяки, – сказал и соскочил с колен.

«Растет…» – вздохнул отец.

Знающими людьми давно подсчитано, что путь от Москвы до Константинополя укладывается в такое время: от Москвы до устья Дона – 40 ден и от устья Дона до Царьграда – 35 ден. Итого два с половиной месяца. Смотрит князь на эти цифры и рассуждает:

– В апреле не мог плыть – лед мешал. Май, июнь, июль – сейчас он в Царьграде. Решил аль нет? Ох! Как медленно тянется время.

И так почти каждый день.

И великий князь не выдержал, вызвал к себе Кобылу. Андрея стало не узнать. Он сильно возмужал, загорел. Князю показалось, что даже раздался в плечах.

– Че, боярин, на новоселки не зовешь, – встретил он его такими словами. – Аль тратиться не хош? – Говорит, а сам смеется.

– Великий князь, да как… – заволновался боярин.

– Шучу, шучу, – перебивает князь Кобылу. – Садись, – и указал на кресло.

Тот сел. Князь прохаживается около него и посматривает, о чем-то думает. Потом заговорил:

– Вот зачем я послал за тобой, боярин, – сказал он.

Видать, не очень хочется ему свою сердечную тайну выдавать. Да и побаивается: а вдруг в далеком Константинополе все сорвется? Патриарх поддержит митрополита. Разрешения-то еще нет. Но душа уже не терпит.

Сел напротив. Потом встал. Вновь сел. И поведал князь о своей несчастной женитьбе и о том, что митрополит отказал в разводе и венчании и что князь Пожарский в Царьграде, должен привезти согласие патриарха. Рассказав все это, объявил:

– Хочу послать тя в Тверь. Княжна там…

Он так произнес эти слова, что Кобыле тотчас представилась неписаная красотка. Князь добавил:

– Был Пожарский, убедился.

Боярин отметил про себя, что Пожарский, видать, весьма уважаем.

– Так что от меня надоть, великий князь? – не стерпел Кобыла.

– А! – как бы очнулся тот. – Поедешь туда… сватом!

– Я… сватом?

Кобыла хотел пояснить, что он ни разу в жизни сватом не был и не знает русских обычаев, как это делается. Да не успел, князь опередил:

– Да, сватом!

Кобыла понял, что отнекиваться бесполезно. Князь все решил. Выход он видел один: взять кого-то толкового в помощники, и осторожно спросил:

– А можно взять Алешку Босоволокова?

Князь аж сверкнул очами.

– Молодец, бери! Разве сын такого боярина кому-то выдаст тайну?

А Кобыла назвал его не за отца, просто после крестин они как-то сдружились. Других знакомых Кобыла пока не завел.

Уговорив Андрея Кобылу ехать сватом, оставшись наедине, князь вдруг стал думать: а правильно ли он делает? Зачем торопиться? А вдруг у Пожарского сорвется… Что тогда ему делать? Марию он теряет навсегда. Но его сердце говорило, что это та, которую он так ждет. Князь не спал всю ночь, а наутро решил: не торопиться. И послал Нестерко, чтобы тот передал Кобыле его веление: погодить! Он скажет, когда ехать.

А Кобыла времени не терял. От князя он сразу заехал к Босоволокову. Тот, узнав, в чем дело, сразу согласился. Они решили надолго дело не откладывать и выехать на следующий же день. Когда к Кобыле явился Петр, они уже готовились к отъезду. Услышав решение князя, Кобыла подумал, потом сказал:

– Великий князь спит и видит женой Марию. Мы съездим, все узнаем. Вернувшись, мы князя успокоим. А ты скажи ему, что нас не застал.