Александр Идоленков - Подвиг бессмертия. Книга первая. Откровение

По обоюдной договорённости Степан отвёз дядю Акима с дочерью Макридой на его лошади в город Почеп, а оттуда они благополучно доехали поездом до Бежици. Впервые девушка покидала на столь далёкое расстояние свой отчий дом. Глаза её сияли от счастья. Столько невидимых ранее новшеств, незнакомых людей, проплывающих мимо в окнах вагона населённых пунктов с архитектурными строениями. Словом, впечатлений уйма, не вкладывалось в голове.

Церемония встречи с тётей Олей навеяла на приезжих гостей удручающую печаль. Тётя, кстати, сильно постарела, плохо различала перед собой окружающее, с трудом слышала, наклоняясь вперёд к собеседнику каждый раз во время беседы, и тут же забывала тему разговора. Жила она бедно в своём большом неухоженном доме со своим двенадцатилетним внуком, которому не могла дать ни образования, ни воспитания и даже не в состоянии одеть его сносно.

После того как умер муж Ольги Ахремовны, муж её дочери каким-то образом таинственно пропал, а через три дня исчезла и дочь, оставив сына Владимира на попечение бабушки. Хорошо ещё, что советская власть не исключила паренька из школы. Хоть какая-то надежда у него на будущее теплилась.

Аким Миронович, как чувствовал бедственное положение тёти, привез из деревни сала солёного с мясом, яиц куриных и прочее по мелочам. Увидев такое изобилие, тётя Оля расплакалась, стыдно ей было за свою бедность, гостей нечем было накормить. Кроме картошки, в доме ничего не было, хоть шаром покати.

О достойных женихах для Макриды в этой нищенской среде и думать было совестно. Ничего не оставалось делать, кроме как провести оставшееся время до намеченного отъезда обратно домой в созерцании парковых ландшафтов или ознакомления с общественными зданиями, где, возможно, случайно можно встретить достойного человека. Все эти манипуляции проводил Аким Миронович в глубокой тайне от дочери и с таким расчётом, чтобы ей не надоело и было интересно.

В первый же день, когда солнце перевалило за полдень, они медленно шли по тенистой гаревой дорожке Бежицкого парка, любуясь скульптурами деревянного зодчества, выставленными местными умельцами на всеобщее обозрение жителям и гостям города.

Старый Аким устал, жара сморила его тело, хотелось плюнуть на все эти культурные городские красоты, упасть в пышный травяной ковёр, росший рядом с дорожкой, и сладко вздремнуть, хотя бы как минимум часок. Его затуманенный взгляд рассеянно скользнул по фигуре идущего им навстречу молодого человека, Уже поравнявшись, старика словно облили из ушата ледяной водой.

«Да эта ж наш помещик, Козинцев», – чуть было не закричал он. «Что делать? Враг советской власти – и свободно разгуливает по городу».

Пройдя несколько шагов, они резко остановились, и, повернув головы, стали пристально разглядывать друг друга.

– Здравствуйте, если не ошибаюсь, вы из Сдесловки? – первым заговорил Козинцев.

– Да, вы, конечно, не обязаны помнить мою фамилию, имя и отчество, но я Долин Аким Миронович. Вы наш бывший помещик Козинцев Ярослав Александрович, не так ли?

– Вы абсолютно правы. И у вас, по-моему, зреет законный вопрос, по какому такому праву этот кровосос разгуливает среди вас, да ещё и средь бела дня?!

– Смотрите в корень! Нам это любопытно узнать из ваших уст.

– Я вам охотно разъясню, если у вас есть время, желанием, к счастью, вы обладаете.

– Времени у нас хватит с избытком, если вы не сбежите.

– Причин для этого у меня нет, да и намерений тоже, – твёрдо заявил бывший помещик. – Так вот, с чего только начать, чтобы быть кратким… До революции, будучи студентом университета в Санкт- Петербурге, я посещал ячейки социал-демократов. Туда же я захотел привлечь и свою жену. Она принципиально отказалась заниматься политикой, и по мере углубляющего конфликта в семье мы расстались. На содержание дочери понадобились деньги. Я продал имение и вручил их бывшей супруге. Вскоре меня арестовали, лишили дворянского звания и отправили на каторгу.

Так что, уважаемые товарищи, в настоящее время я и не помещик-кровосос, и не дворянин, а каторжанин. В данный момент состою на службе в Красной Армии комиссаром по кадровым делам.

По всему видно было, что Макрида произвела на него очень сильное впечатление, и чтобы продолжить общение, он пригласил их в кафе-мороженое.

– Извините, Аким Миронович, не представите ли вы мне свою очаровательную спутницу? – смущаясь, обратился с просьбой Козинцев, не сводя глаз с лица зардевшейся девушки.