Сергѣй Штернъ - Въ огнѣ гражданской войны

Предѣлы того, что стали именовать Украйной, съ теченіемъ времени расширялись, захватывая губерніи и уѣзды, этнографическая принадлежность которыхъ къ Украинской территоріи была спорной. Специфически-самостійное «украинство» насаждалось не только въ Кіевѣ и Полтавѣ, но и въ такихъ космополитическихъ центрахъ, какъ Одесса или Николаевъ. Характерно, что большіе города неизмѣнно проводили микроскопическое количество украинскихъ кандидатовъ въ городскія думы, а Кіевъ даже въ украинское Учредительное Собраніе провелъ въ числѣ прочихъ и В. В. Шульгина, активнаго украинофоба. Украинская деревня, поддаваясь агитаціи о томъ, что только самостійная Украйна спасетъ отъ коммунистической анархіи, голосовала, правда, въ большинствѣ случаевъ за самостійниковъ, но въ этомъ сказывалась лишь ненависть къ большевизму, наивная вѣра въ спасеніе самостійниками, вліяніе національно настроенной сельской интеллигенціи, въ частности кооператоровъ. Ненависти къ русскимъ не было и въ поминѣ, напротивъ того, повсѣместно выражалась селянами симпатія къ злосчастной судьбѣ Москвы, русскій языкъ былъ въ почетѣ и почитался проявленіемъ болѣе высокой культуры (населеніе часто высказывалось за преподаваніе въ начальной школѣ по-русски, а не по-украински, считая, что практически полезно, чтобы дѣти ознакомились съ «барскимъ» языкомъ и не учились одному только языку «мужицкому»). Впослѣдствіи, самостійники пытались придать національное освѣщеніе антибольшевистскому движенію на Украйнѣ, которое, въ дѣйствительности, въ націоналистическіе цвѣта отнюдь не окрашено и носитъ опредѣленный характеръ рѣзкой оппозиціи лишь соціально-укономической программѣ большевизма. Украинское крестьянство не только органически связано съ институтомъ мелкой земельной собственности, но, будучи болѣе или менѣе зажиточнымъ, оно проявляетъ склонность съ оружіемъ въ рукахъ защищать свой урожай, свой скотъ, свой инвентарь отъ реквизицій, конфискацій, разверстокъ, продналоговъ и т. д., какъ точно оно защищаетъ свою молодежь отъ безконечныхъ мобилизацій. «Совѣтская Украина», въ сущности, существуетъ только на бумагѣ, горсточка украинскихъ коммунистовъ, руководимая не то болгариномъ, не то румыномъ Раковскимъ, распространяетъ свою власть только на нѣсколько крупныхъ городовъ и узловыхъ желѣзнодорожныхъ станцій, на разстояніи-же 10 верстъ отъ нихъ комиссаръ и показаться не смѣетъ и тамъ царитъ голая анархія, прикрашенная «батьковщиной» и «атаманщиной». Всѣ эти Махно, Струки, Тютюники, Зеленые и т. д. — типичные бандиты, попутно осуществляющіе политическую цѣль, — борьбу съ коммунистами.

Трезво и объективно подходя къ вопросу объ отношеніи южно-русскаго населенія, къ вопросу объ отдѣленіи Украйны отъ Россіи, нельзя самымъ категорическимъ и рѣшительнымъ образомъ не признать того, что подавляющее большинство этого населенія абсолютно противъ самостоятельности Украйны. Бѣда только въ томъ, что это большинство населенія, въ общемъ, политически недостаточно активно, неорганизовано. Аморфной массѣ большинства населенія противополагается шумливое и крикливое ничтожное его меньшинство, твердящее о самостійности. На территоріи Украйны создано мало организацій и группъ, русофильски настроенныхъ; сторонники формулы «свободная Украйна въ свободной Россіи» — распылены и недостаточно активны. Этимъ пользуются всякой марки самостійники, чтобы репетиловской шумливостью создать впечатлѣніе о томъ, что самостійниковъ — много, что они — вліятельны и сильны. Заграницей былъ созданъ Украинскій національный комитетъ, имѣющій центромъ Парижъ, а отдѣленія въ Константинополѣ и др. пунктахъ, при чемъ эта организація во главу угла своей программы ставила сочетаніе преданности національной украинской культурѣ съ горячей сыновней любовью къ общей матери Россіи. Украинскій національный комитетъ, ставъ на федералистическую платформу, энергично велъ борьбу съ самостійниками въ дипломатическихъ канцеляріяхъ, въ печати и т. д. Украинскій Національный Комитетъ выступалъ въ теченіе 1920 и 1921 гг. въ рѣзкой оппозиціи, какъ самостійникамъ, такъ и коммунистамъ, однако, 11 мая 1922 г. въ Генуѣ состоялось «соглашеніе» между предсѣдателемъ Укр. Нац. Ком. С. Маркотуномъ и предсѣдателемъ Сов. Нар. Комиссаровъ Украины Раковскимъ, при чемъ г. Маркотунъ предложилъ г. Раковскому «содѣйствовать» возстановленію экономическихъ сношеній русско-украинской федераціи и Франціи, способствуя «созданію необходимыхъ для того финансовыхъ, промышленныхъ и торговыхъ организацій». Добродіе Раковскій милостиво принялъ это предложеніе. И г. Маркотунъ, хотя и продолжающій «не раздѣлять коммунистическихъ идей», сталъ фактически чѣмъ-то вродѣ торговаго агента въ Парижѣ украинскихъ коммунистовъ и, объектомъ нѣкотораго вниманія французскихъ спекулянтовъ и гешефтмахеровъ. Подобной безпринципности и фиглярства не раздѣлилъ членъ Укр. Нац. Ком Н. М. Могилянскій, вышедшій изъ состава Комитета послѣ того, какъ г. Маркотунъ увѣровалъ въ «федерализмъ» и анти-самостійничество г. Раковскаго, согласившись служить цѣлямъ украинскихъ коммунистовъ не раздѣляя — словесно коммунистическихъ идей, столь ненавистныхъ населенію Украины. Правильную оцѣнку нынѣшней роли г. Маркотуна дало большевизанско-смѣновѣховское «Наканунѣ» (№ 69):... «параллельно съ торговой делегаціей М. И. Скобелева, въ Парижѣ явится подсобная организація, развивающая спеціально торговыя отношенія съ Украиной».