Георгий Марков - Моя военная пора

Уезжали вечером, моросил дождь. Иркутск был уже затемнен, и на станции, в толпе мы с трудом отыскали друг друга.

Вагон наш был забит людьми до отказа. Многие были в изрядном подпитии.

Прощались надолго. Несмотря на разлуку, настроение было возбужденным и, более того, тихо восторженным. По крайней мере так чувствовал я себя.

Ехали убежденные, что война с Японией на Востоке неизбежна, и в самое ближайшее время.

Ехали с мыслью и желанием защищать Родину на востоке, к чему готовились несколько лет.

Прильнув к окнам, долго смотрел сквозь темноту на строения Иркутска, на Ангару, плескавшуюся у колес вагона.

Прошло три года, сколько же еще суждено мне носить шинель?

22 июля

Сегодня исполнилось три года со дня прибытия в Читу.

Очень хорошо помню этот день. Приехали в 9 часов утра. Было ясное, но не жаркое утро.

И.И. Молчанов-Сибирский, как старший нашей команды, построил нас, и мы двинулись по улице города, занесенной местами чистым желтым песком. Где-то вдали грохотал репродуктор, передавая какие-то тревожные вести. Доносились лишь отдельные слова: «упорные бои», «оставили», «продолжают», «сопротивление»…

Днем во дворе редакции газеты «На боевом посту» с нами встретился редактор М.Ф. Мельянцев. Он куда-то торопился, картавя, сказал:

— Забайкальский военный округ преобразован в Забайкальский фронт. Все развертывается по фронтовым нормам. И редакция наша также. Будем готовить резервы на Запад и одновременно защищать Восток. Обстановка на границе сложная. Японцы продолжают стягивать силы. — И неожиданно закончил: — Желаю успешной службы!

Под вечер здесь же, во дворе, нам выдали обмундирование. Все было свежее. Пахло залежью и дегтем.

Вечером мылись в бане. А потом, сбившись в кузове грузовика, по затемненной Чите пробирались к поезду-редакции, который стоял на запасном пути у подножия большой горы, за Читинкой.

Постелей не было. Спали на голых полках. Ночью слышал, как кто-то тихо, сдерживаясь, всхлипывал. Так и не узнал кто.

25 июля

Приехал в Улан-Удэ. Здесь проходит конференция бурятских писателей. Много гостей из других городов: из Иркутска, Красноярска и Хабаровска.

Из Москвы приехала Надежда Чертова, из Иркутска — Агния Кузнецова, избранная вскоре после нашего ухода в армию ответственным секретарем областного отделения Союза советских писателей.

Три дня жил в кругу литературных интересов. Встречи и беседы с Хоца Намсараевым, Н. Балдано, Жамсо Тумуновым и другими литераторами.

Очень много радостных минут в эти дни. На фронте великие события: сегодня наши взяли Львов, Станислав, Белосток, Двинск, Шяуляй.

31 июля Утром вместе с Молчановым и Луговским ходил в мастерскую бурятского художника Сампилова. Много прекрасных работ. Мастер великолепно владеет цветом. Восхитительны животные, живописны долины. Потянуло на простор, в тайгу, на отцовский стан на Чичкаюле.

24 августа

День исключительных событий. (Точнее, ночь.) В комнате под сводами пили чай, разговаривали. Приближалось уже утро. Вдруг захрипел репродуктор и послышались позывные Москвы. Левитан торжественно возвестил о взятии нашими войсками одного из городов Румынии. Затем последовало: «Новое важное сообщение». Наши войска взяли Аккерман.

В шесть часов утра Москва передала новый приказ Верховного Главнокомандующего о взятии нашими войсками Демблицы, одного из городов Польши.

В седьмом часу И.И. Молчанов ушел звонить в Иркутск. Я забылся. Вскочил от его возгласа:

— Товарищи, Париж освобожден!

В какое время живем!

28 августа

Вышла из войны Румыния, наши войска движутся к Болгарии.

Так меняются обстоятельства!

31 августа

Проводили сегодня в Монголию на работу в «Героической красноармейской» И.И. Молчанова-Сибирского.

Очевидно, наша разлука с ним была бы горше, если б не моя предстоящая поездка туда.

Все-таки более трех лет прожили вместе.

1 сентября

Сегодня ночью (в ночь на 1/IX) услышал сквозь сон позывные Москвы. Потом торжественно Левитан сообщил, что наши войска вошли в Бухарест.

Мы так уже привыкли к грандиозным событиям, что все это теперь кажется обычным.

6 сентября.

В воскресенье в 8 часов вечера приехал к месту назначения. На станции меня встретили Юдин и Молчанов.

Вечером долго сидели у Юдина, разговаривали о событиях, о жизни, о будущем. Было светло, уютно, и не верилось, что за стеной безбрежная степь и океан ветра.