Татьяна Боровенская: Вологжанка. История русской женщины

© Татьяна Боровенская, 2019

ISBN 978-5-4474-6341-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается Ираиде и Александру

(Все имена, названия и события вымышлены. Любые совпадения являются случайными)

Перепечатка произведения возможна только с согласия автора, к которому вы можете обратиться на его странице

http://samlib.ru/n/nikitina_t_a

Поставьте памятник деревне

На Красной площади в Москве,

Там будут старые деревья,

Там будут яблоки в траве.

И покосившаяся хата

Небольшая деревенька примостилась одним боком к самому лесу, который тянулся сплошной разноцветной, немного мрачноватой стеной далеко за горизонт, а другим упиралась в тихую речку с песчаным плёсом и мельницей. Огромные сосны с тонкими верхушками, с красноватыми стволами и озорными раскидистыми шапками веток выделялись среди желтоватых берёз и зеленых елей.

Деревня Свистуниха, затерянная в глухом вологодском краю просыпалась, лишь едва наступал рассвет. Осень, несмотря на начало сентября, уже нетерпеливо проявляла себя холодным пронизывающим ветром.

Крики горластых петухов будили всю округу, следом за ними слышалось из сараев нетерпеливое мычание и хрюканье разной живности.

В избе Никоновых первой встала хозяйка, подошла к огромной русской печи, которая была ещё тёплая и занялась ухватами, горшками, квашней и самой печкой. Невестка тоже проснулась в углу избы за своей занавеской, и слышалось, как ребёнок причмокивал молоко из её груди. Младшие дети тихо посапывали на полатях, досматривая сны.

Мужчины, трое сыновей хозяйки и муж собрались на сенокос. Глава семейства, седой, кряжистый, с чуть сгорбленной спиной и мускулистыми руками, лет шестидесяти, тихо произнёс:

– Мы ненадолго, осень хорошая выдалась, вот и покосим немного. Сейчас сухо, день год кормит. А вы тут пока с едой управляйтесь. Божатка скоро придёт на подмогу. К обеду жениха ждите, я как раз верусь, да и отпразднуем свадебку. Поговори ещё раз с Анной, а то характерная она, как бы чего не выкинула.

Мужчины быстро собрались и вышли.

Анна слезла с тёплой печи, взяла железный корчик с изогнутой ручкой на ведре и выпила воды, затем причесалась, глянула в осколок зеркальца и подошла к матери помочь в хозяйских заботах.

– Аня! В обед сваты приедут, приготовь праздничное, парчовое платье! Сразу и свадьбу справим, мы с отцом решили, время сейчас тяжёлое, чего тянуть, – повелительно сказала мать.

Дочка заволновалась и, посмотрев на неё серыми красивыми глазами полными слёз, воскликнула:

– Умоляю, не отдавайте за вдовца. Он же старый, ему сорок один год, а мне двадцать два. Дети у него, годик да шесть – второй. Его жена умерла при родах, а если он богом «меченый»? Вы же знаете, я Ваню люблю, он с отцом разговаривал, почему тот отказал?

– Замолчи, вздумала родителям перечить! Нищий он, да к рюмке любит приложиться. А Николай хоть и вдовец, но работящий, не пьющий, хозяйство у него знатное и смолокурня ещё, дом новый большой выстроил, грамотный и серьёзный человек. И где это видано, чтоб девки выбирали? Меня отдали замуж родители, сильно не спрашивали, вот и семья у нас хорошая, не бедствуем.

Понизив голос, Ефросинья зашептала снова:

– А время сейчас лихое – 1925 год. Царя-батюшку скинули, а антихрист Ленин, немецкий шпион, слава богу, помер, только земля не приняла. Говорят, его гроб в каменный дом поставили, мавзолей называется. Тяжёлые годины нас ожидают. Большаки душили продразвёрстками, помнишь голод в 1918году? Еле выжили, белый мох драли в лесу да с мукой мешали, животы от голода пухли. Они не смотрели, что у меня пятеро детишек в доме, даже подушки забрали. Сейчас вроде послабление от власти вышло и работников можно нанимать, земли-то у нас хватает, её ведь тоже надо обработать! Полдеревни от голода разбежалось или умерло за эти годы. Что дальше будет? Страшно подумать!

Она погладила дочку по спине, прибавив:

– Николай не дерётся, не обидит, а то, что строгий, хорошо. Ты своевольная очень, а дурь в голове быстро пройдёт, как своих детей заимеешь. Главное, здоровьем тебя бог не обидел. Ты работница хорошая, а нам спокойно на душе, что ты в добрых руках. Потом спасибо скажешь! В крестьянской жизни порядок надо соблюдать, иначе быть беде.