Марианна Дюваль - Судьба Пятерых, или Нефритовая лилия. Историко-приключенческий роман

Поднимаясь с кровати, де Лавон ощутил жгучую боль раны. Как можно тише он оделся и спустился вниз. Словно вор, граф покинул гостеприимный дом и найдя у коновязи свою лошадь, помчался в свое имение.

Подъезжая к дому, Эмиль посмотрел на угол третьего этажа замка. В том окне, где была их спальня, горел свет. «Быть может, она сейчас переживает за меня?», – утешал себя де Лавон, не сводя глаз с горящего окна.

Подъехав к решетчатым воротам, граф постучался. Увидев, что хозяин едва держится в седле, Томас незамедлительно открыл ворота и впустил его во двор. Слуги помогли слезть де Лавону с лошади, и проводили до дома. Приближаясь к дому, Эмиль попросил одного из слуг, ждать его с лодкой, возле озера.

– Г-н граф! Мне сообщить графине о вас, она уже три раза осведомлялась о вас?

– Не надо.

Де Лавон поднимался по лестнице, с смутным чувством ненависти и любви. Наконец, его привели в их с графиней покои. Графиня подбежала к г-ну де Лавону, пытаясь притронуться к его лицу, но граф, не дал ей этого сделать.

– Боже мой, Эмиль, что с вами? – увидев, что граф держится за бедро, Маргарет воскликнула: – Вы ранены? Эй, кто-нибудь, лекаря!

– Не тревожьтесь сударыня, я сам в состоянии позвать себе лекаря, – сказал де Лавон, ложась на кровать.

В туже секунду, в комнату вошел лекарь и, начал осматривать рану.

– Что с вами случилось? – спросила графиня.

– И вы еще спрашиваете Марго? – спросил де Лавон, с укором поглядев на супругу.

– Почему вы на меня так смотрите, и где лорд Глайд?

– Оставьте нас, – повелел граф, слугам.

– Простите, господин граф, но я еще не осмотрел вашу рану, – сказал лекарь.

– Оставьте, я сказал! – слегка повысив голос, повторил свое повеление де Лавон.

Кланяясь слуги и лекарь, покинули комнату, а Маргарет став на колени возле кровати, начала целовать его руки.

– Вам больно? – спросила графиня.

– Очень больно сударыня, очень, – признался де Лавон.

– Я верну лекаря, – графиня хотела бежать к двери, но де Лавон остановил ее.

– Не утруждайте себя, лекарь мне не поможет.

– Но ведь вы, не так уж серьезно ранены, к тому же, на рану уже кто-то наложил швы.

– Меня тяготит не рана, а предательство людей, которым я так доверял. Своим явлением с того света, я помешал вам примерить, наряд вдовы.

– Что вы такое говорите, Эмиль, вы бредите? – с растерянной улыбкой спросила графиня.

– Напротив, я пришел в себя, а до этого я бредил.

– Ничего не понимаю.

– Вы молились на ночь? – неожиданно спросил де Лавон, поднимаясь с кровати.

– Да, но почему вы спрашиваете? – робко спросила графиня.

– Не хотите ли вспомнить, какой-нибудь грех, который терзает вас не первый день?

– Что вы хотите этим сказать, супруг мой?

– Молитесь скорее, потому что вы сейчас умрете.

– Умру? Но я слишком молода, чтобы умереть.

– Я тоже был слишком молод, чтобы умирать, однако, рука вашего братца поднялась.

– Что?

– Я готов вам простить все, сударыня, и разбитую жизнь, и вашу неверность, и все- то зло, проявленное мне. Но я не в состоянии простить смерти моего дяди. Вы умрете!

По взгляду супруга, графиня поняла, что тот не шутит. Страх овладел всем ее существом. Маргарет опрометью кинулась к двери, стремясь, во что бы то ни стало, покинуть комнату.

– Куда же вы, мадам? – спросил граф бесцеремонно схватив её за руку, и швырнул ее на пол.

– Мне же больно, Эмиль! – с обидой простонала леди, упав на колени.

Приземление оказалось для неё не самым мягким, ибо колени при падении, пронзила острая боль.

– А вы заслужили, иного обращения? – спросил вопросом на вопрос граф, сев в кресло у двери.

– Я не убивала вашего дядю, это Глайд его отравил.

– Зная о преступлениях Глайда, вы молчали, стало быть, вы причастны ко всему этому!

– Граф, я люблю вас, это Глайд меня уговорил вас погубить, – говорила графиня.

– Я больше вам не верю, сударыня!

Колени болели и ныли, но Маргарет, поднявшись на ноги, попыталась покинуть комнату снова, но наступив себе на подол платья, вновь упала, успев всё же ухватиться лишь за дверную ручку. Ярость, обуяла все его сознание. Не помня себя, де Лавон в два прыжка, очутился возле нее и обхватив ее руками, поднял и бросил на кровать.

– Лучше не пытайтесь сбежать, вам же хуже будет, – зловеще проговорил де Лавон, не спеша, разматывая длинную веревку.

– Н-не-уж-жели… в-вы… – начала графиня, уползая вглубь кровати. – Вы убьёте меня?! – пришёл на смену заиканию, отчаянный крик.