Валерий Замыслов - Ярослав Мудрый. Великий князь

Купцы били по больному месту. Ярослав, как никто из русских князей, гостей боготворил, ради них он на всё пойдет.

– И кузнецы внакладе не останутся. Денег столь отвалим, что им и за три года не заработать. Чернь будет довольна.

Купцы перестарались. Последние слова покоробили Ярослава.

– Чернь? Таким словом на Руси подневольных людей и холопов называют. Ремесленник – не холоп, а свободный человек. И кузня, и изба, и земляной надел, кои навсегда закреплены за мастером, в полной его собственности. И никакой князь мастеровому человеку не указ. Так что вновь повторю: ни кузнецов, ни других ремесленников трогать не намерен.

Гости сникли. Убытками Ярослава не напугать, ведает: никуда-то купцам не деться. Новгород – не тот город, который можно и стороной обойти. Не обойдешь! Все северные и западные торговые пути в Новгород сходятся. Но как быть? Не за крепостными же стенами гостиные дворы ставить.

– А вот как, господа честные купцы. Бывал я на вашем дворище. Не спорю, тесновато, избы и клети впритык. Но коль пораскинуть мозгами, дворы ваши можно и удвоить.

Гости недоуменными глазами уставились на князя.

– Как удвоить? Сам же сказывал: впритык.

– Да очень просто, господа честные купцы. Разбирайте кровли и возводите срубы в три яруса. Верх – под жилье, а два нижних – под товары. И лесом, и плотниками помогу.

Купцы оживились. Как сами не додумались? Вот уж действительно: не ищи мудрости, ищи простоты. Да и лес Ярослав посулил. Новгородский же лес немалых денег стоит. Новгородцы сплавляют его по десяти рекам: Ловати, Полымети, Мшаге, Шелони… Древесина плотами перегонялась через Ильмень к истоку Волхова, где несколько предприимчивых артелей держали большие лесные склады, кои тянулись по берегам Волховского истока на несколько верст.

Сюда на торги приплывали княжеские и боярские тиуны, купцы и ремесленники. Кто запасался дровами, кто – деловым лесом для возведения изб, клетей, хором и всевозможных построек, кто – сухим, выдержанным под навесами лесом для различных поделок. Особую выделку и особую цену имел корабельный лес.

Плотников же в Новгороде – не занимать. Не прошло и года, как поднялись над варяжским частоколом трехъярусные гостиные дворы.

Купцы поставили себе особую церковь («божницу Варяжскую»). Ярослав от имени новгородцев заключил договор с немцами и готландцами [28] Жители острова Готланд в Балтийском (Варяжском) море, принадлежавшего Швеции. . Немецкие купцы разделялись на две гильдии – морскую и сухопутную. Как те, так и другие делились еще на зимних и летних. Зимние приезжали осенью, по последнему пути, и зимовали в Новгороде. Весной они отъезжали за море, и на смену им приплывали летние купцы.

Месть новгородцев была страшной. Натерпелась унижений и зла русская душа. А коль она взорвется – удержу нет. Крушит и ломит всё, что под горячую руку попадет. Угодило под нее и Варяжское дворище. Красного петуха не пустили (огонь может переметнуться и пожрать весь город), но торговые клети подчистую опустошили.

Сторожа, застигнутые врасплох, норовили остановить ожесточенную толпу, но их перелобанили дубинами – и сторожа пали.

Обрели смерть и два купца. Один – из свеев, другой – из земли немецкой.

Ярослав вернулся в Новгород на другой день после побоища. К нему тотчас явился ярл, властитель Дротнингхольм-фиарда, Рагнар, второй предводитель (после Эймунда) варяжского войска. Он был взбешен:

– Треть моих воинов перебита новгородцами. Мы не хотим больше служить новгородскому князю. Через день я заберу своих викингов к морю, но прежде мне нужно предать погребальному костру павших.

Тяжело было в этот час Ярославу. Он мог бы возразить ярлу: «Варяги наняты князем и Господином Великим Новгородом на три года. Золотые и серебряные гривны заплачены. Викинги поклялись своим богом Вотаном и оружием, что будут верно служить Новгородской земле весь урочный срок».

Но спорить с ярлом бесплодно: викингов Рагнара, привыкших разбойничать без страха за свои жизни, уже не остановить.

– Поступай, как знаешь, Рагнар. Мой боярин укажет, где захоронить твоих воинов.

Викингов хоронили по варяжскому обряду, в пяти верстах от Новгорода, на одном из холмов Ильменя, на котором были сложены огромным костром сосновые, еловые и березовые деревья, очищенные от сучьев.

Убитых доставляли на носилках, покрытых черными покрывалами. За носилками следовали Эймунд и Рагнар, а уже за ними воинским строем, «кабаньей головой», – викинги. Все – в полном ратном облачении: в шлемах с узкими прорезями для глаз и рта, кольчугах, с овальными щитами, копьями и мечами. Поверх доспехов развевались на говорливом ветру длинные черные плащи, отороченные мехами.