Виктор Суворов - Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное]

Ни в первой, ни во второй игре перед «Восточными» вообще не ставилась в качестве основной задачи оборона западных рубежей страны. Главным в играх было наступление.

П. Бобылев. Газета «Известия». 22 июня 1993 г.

Итак, в январе 1941 года в Генеральном штабе РККА в присутствии Сталина и всего состава Политбюро на картах была разыграна война между СССР и Германией. В ходе этой стратегической игры Жуков, игравший роль германского полководца, разгромил генерал-полковника Павлова, игравшего роль советского полководца. Прошел 51 год после проведения той стратегической игры и 23 года после выхода мемуаров Жукова. Кроме того, сменилась эпоха. Коммунистов хоть и слегка, но потеснили. Материалы стратегической игры были рассекречены. 22 июня 1993 года в газете «Известия» входит большая статья об этой игре под интригующим заголовком: «В январе сорок первого Красная Армия наступала на Кёнигсберг». В июле большая статья на ту же тему выходит в «Военно-историческом журнале» (1993. № 7). Оказалось, не отрабатывали советские стратеги никаких оборонительных планов и над вопросами отражения возможной германской агрессии не задумывались. Советские военачальники были заняты совсем другими проблемами. Они думали над тем, как захватить Кёнигсберг, Варшаву, Прагу, Бухарест, Краков, Будапешт и другие европейские города.

Тут самое время повторить слова генерала армии А. М. Майорова: «Но и тогда все понимали, что предстоящая игра будет иметь не столько теоретическое, сколько сугубо практическое значение.» (ВИЖ. 1986. № 12. С. 41.)

Не ради академического интереса наши генералы отрабатывали на картах штурм европейских городов, а потому, что подготовка к вторжению в Европу находилось в завершающей фазе.

Нас приучили к мысли о том, что Жуков воспроизвел германский план «Барбаросса» и в стратегической игре действовал именно так, как полгода спустя действовали немцы. Этот интеллектуальный подвиг нам преподносили как высшее достижение Жукова-стратега. Это сверкающая вершина его мудрости. И вот вдруг выясняется, что не было никакой вершины. Жуков врал, ибо материалы игры были скрыты под покровом государственной тайны. Но однажды покров сорвали, материалы игры рассекретили, и Жуков предстал перед нами голым тщеславным королем из известной сказки Андерсена.

Рассказы Жукова о том, что он предвосхитил германские планы, действуя так, как потом действовали немцы, — это треп. Оказывается, никаких государственных секретов о стратегической игре Жуков не выдал. Он просто врал. А ротозеи вроде Константина Симонова, генерала армии Майорова, Маршала Советского Союза Куликова, писателя Карпова и многие вместе с ними слушали и повторяли эту безответственную болтовню.

Жуков — это наш родной советский Мюнхгаузен, и памятник ему должен выглядеть так: Жуков верхом на ядре летит над городом Барановичи, а на постаменте высечен рассказ Жукова о том, как он громил Павлова в стратегической игре на картах в январе 1941 года и гнал его на картах до этого самого города. Можно внутри медной статуи летящего на ядре Жукова поставить магнитофон, который приводился бы в действие вечным двигателем, чтобы рассказы Жукова о собственном величии гремели над планетой веками и тысячелетиями. А на постаменте под Жуковым — отара наших маршалов, генералов, академиков и придворных писателей, и у каждого из них — длинные остренькие уши торчком, чтобы лучше слышать рассказы «гениального полководца».

Жуков, рассказывая о подготовке к игре, передает якобы сказанные Сталиным слова:

После совещания на другой же день должна была состояться большая военная игра <���…>

— Когда начнется у вас военная игра? — спросил

И. В. Сталин.

— Завтра утром, — ответил Тимошенко.

— Хорошо, проводите ее, но не распускайте командующих.

Кто играет за «синюю» сторону, кто за «красную»?

— За «синюю» (западную) играет генерал армии Жуков, за «красную» (восточную) — генерал-полковник Павлов.

(Воспоминания и размышления. С. 192.)

В этом коротком диалоге выдумано все. Совещание высшего руководящего состава Красной Армии завершилось 31 декабря. Не мог маршал Тимошенко сказать Сталину, что игра начинается завтра утром, ибо она началась 2 января. При всем сталинском зверстве и безумии вождь Советского Союза все же понимал, что начинать серьезную работу рано утром 1 января не стоит. Некоторые генеральские головы могут с перепоя плохо работать.