Екатерина Элизабет Люмьер - Гимн Красоте

В половину первого Венсан обнаружил, что у него закончилась желтая краска. Работа над портретом без нее не представлялась возможной, поэтому ему пришлось спешно собраться и отправиться на улицу Клозель, чтобы пополнить свои запасы. Папаши Танги не оказалось на месте, и художнику пришлось подождать добрых пятнадцать минут, пока хозяин не объявится.

Идя обратно, он размышлял над ситуацией, которая сложилась. За минувшие выходные он много раз возвращался в мыслях к эпизоду в кафе. Когда первый шок прошел, он принялся все детально обдумывать. Очевидно, он действительно испытывал определенные чувства к Виктору. Была ли это влюбленность? Возможно. Он не мог точно сказать, так как ранее никогда не испытывал ничего подобного. Ему хотелось поговорить об этом с Люмьером, но он не знал, как подступиться к данной теме. К тому же он не мог предугадать, как тот отреагирует на подобные слова. Конечно, он сам говорил с ним на темы, которые в понимании Венсана были практически запретными, но вместе с тем едва ли сам Виктор, распаляя его ум, задавался целью влюбить его в себя. Эти мысли лишали его сна по ночам и мешали сосредоточиться на других обязанностях.

К тому же у него возникла новая проблема. Все выходные Венсан работал над эскизами для «Бабочки». Задача оказалась сложнее, чем он предполагал. Ранее он никогда не рисовал одежду, которая впоследствии должна была быть сшита. По правде, Венсан не представлял, как происходит сам процесс, и ранее едва ли обращал сильное внимание на детали и крой театральных костюмов. К тому же было важно, чтобы все костюмы были выдержаны в единой стилистике, выгодно подчеркнули достоинства артистов и, что самое главное, важно, чтобы в них было легко танцевать. Сделав несколько разнообразных вариантов, он решил спросить у танцовщика совета. В действительности тот мог существенно помочь в данном вопросе.

Еще труднее обстояли дела с фоном. Обычно художник рисовал, не задумываясь. Образы просто рождались у него в голове, и он тут же изображал их на бумаге. В этот же раз он не видел ничего. Возможно, дело было в усталости. Он толком не спал в последние два дня, да и работы в мастерской было предостаточно. Ему требовалось завершить еще пять картин, и срок истекал на первой неделе апреля. Месье Эрсан дал ему четко понять, что не потерпит даже малейшей задержки. Однако где-то на грани создания у Венсана появилась опасная мысль, что он может не подходить для этой работы. В любом случае он находился в непростой ситуации. Отказаться от выполнения эскизов он не мог. Постановка должна была состояться через три недели. За это время необходимо было сшить костюмы для главных героев и артистов кордебалета, а также подготовить как минимум две декорации – для первого и второго актов. Времени на выполнение этой сложной работы было в обрез, и поэтому Венсан никак не мог подвести ни своего заказчика, ни директора сцены.

Достав из кармана портсигар, подаренный матерью, он закурил. Сигареты появились во Франции в конце 1850-х годов, когда вернувшиеся после русско-турецкой войны солдаты рассказали об удивительном изобретении, которое сделали русские. Они заворачивали табак в обрывки газет и бумажные гильзы из-под пороха, что было гораздо удобней курения трубки, которую необходимо было чистить и тщательно заправлять. Художник пристрастился к табакокурению, когда поселился на Монмартре. Познакомившись с Жаном Нери, он перенял у него привычку выкуривать сигарету после каждой написанной картины и пить абсент.

Уже находясь на последнем пролете, он заметил фигуру танцовщика, стоявшую у его двери. Испытав укор совести – он не подумал оставить записки, чтобы не причинять своему гостю излишние волнения, Венсан ускорил шаг.

– Виктор, прошу простите меня, – начал он, преодолевая последние ступени. – В последний момент я обнаружил, что у меня закончилась нужная краска.

Он открыл дверь и пропустил танцовщика внутрь. Сняв широкополую шляпу и повесив на крючок легкое черное пальто, он остался в одной старой рубашке, усеянной пятнами краски. Выходить в таком виде на улицу противоречило нормам приличия, но Венсан так спешил, что не успел переодеться во что-то более чистое.

– Прежде, чем мы начнем, я бы хотел попросить вас о небольшом одолжении, – начал было он, но остановился, заметив, как тяжело передвигается Люмьер. – Вы поранили ногу?

Виктор, уже не спрашивая разрешения, отодвинул стул и сел, тяжело и одновременно облегченно выдохнув.