Ильяс Есенберлин - Шестиглавый Айдахар

Однажды он сказал мне: «Если стаю собак возглавит тигр, то со временем собаки превратятся в стаю тигров. Если же во главе тигров окажется собака, то пройдет немного времени – и тигры превратятся в свору собак».

Я долго не придавал значения этим словам деда, пока под копытами монгольских коней не пала великая степь Дешт-и-Кипчак. Мы покорили ее народ, но я вдруг заметил, что с каждым годом мои воины все чаще стали брать себе в жены местных женщин и перенимать кипчакские обычаи.

Вот когда мне сделались понятны слова Чингиз-хана, и я захотел стать тигром, чтобы не превратиться в собаку. Нас, монголов, было мало, и, чтобы удержать в повиновении народ, я стал приближать к себе лучших из кипчаков. Им нельзя было отказать в смелости, но, для того чтобы побеждать, они должны были сделаться такими же жестокими, как мои монголы.

Недаром народ говорит, что, кроме перелома костей, все болезни заразны. Мне удалось сделать так, как я хотел. Теперь уже кипчаки помогали нам управлять их народом. Страх превратил кипчакских воинов в смельчаков, а тех, кто не хотел следовать по нашему пути, мы уничтожали. У меня появилось большое войско, устроенное по подобию войска Чингиз-хана, и с ним я смог пойти на булгар, карлуков, гузов, аланов и на другие народы…

– Но ведь собака, превращенная в тигра с помощью кнута, могла затаить злобу. Что помешает ей, почувствовав себя тигром, показать клыки?.. – задумчиво сказал Улакши.

Бату чуть заметно улыбнулся. Ему нравилось, что сын думает над услышанным. Кто знает, может быть, Улакши повезет и он станет когда-нибудь неплохим ханом.

– Ты прав. Такое может случиться… Но чтобы все оставалось так, как ты хочешь, есть еще одно средство. Вспомни слова, сказанные Чингиз-ханом служившему ему с юности верой и правдой Джалме-нойону:

Кроме этих слов, он подарил своему нойону право совершить девять проступков и не быть за них наказанным.

А что сказал мой дед Торган-Шире человеку, который спас его в молодости от врагов? Он сказал: «Пусть земля меркитов вдоль реки Селенги станет твоим кочевьем. Отныне она будет принадлежать твоим потомкам и потомкам твоих потомков». Чингиз-хан умел не только покорять, но и находить путь к сердцам преданных ему людей. Он был для них щедр на доброе слово и не скупился, награждая.

Я поступал так же. Лучшие воины получали от меня самые большие куски шелка, и в их ладони я сыпал больше золота. Род или племя, отличившиеся перед Ордой, получали лучшие выпасы для своего скота и лучшие места кочевок. – Бату-хан задумался. – Человек бессилен не только перед насилием. Он будет лизать тебе пятки, если ты сумеешь держать его благополучие в своих руках…

Бату-хан умолк, перевел дыхание, вытер испарину со лба. Ему трудно было говорить.

– В другой раз дед сказал мне: «Простой народ уважает и восхваляет того, кого он боится. Если хочешь, чтобы имя твое знал весь мир, не жалей никого: уничтожай, режь. Чем больше погибнет людей по твоей воле, тем большей будет твоя слава».

Улакши опустил голову. Бату усмехнулся:

– Зачем прячешь глаза? Или ты вспомнил о том, что ответил на эту мудрость деда Букенжи-кази?

Мальчик кивнул.

В Золотой Орде все знали эту историю. В год, когда тумены монголов впервые пришли в Хорасан, к ним в плен попал кази [6] Кази – духовное лицо у мусульман, судья. Бахиддин Букенжи. Чингиз-хан, пораженный широтой его знаний, даровал ему жизнь и оставил подле себя. Он любил слушать рассказы кази об обычаях и нравах в различных странах. Однажды Потрясатель вселенной сказал своим друзьям: «Я вырезал много народов, поэтому и прославился на весь мир. Слава моя возрастет еще больше, если я не оставлю в живых никого».

Кази, услышав эти слова, попросил: «Великий хан, если вы подарите мне жизнь, я посмею возразить вам».

У Чингиз-хана было хорошее настроение, и он пообещал не казнить Букенжи.

«Великий хан! – сказал кази. – Если вы и ваше войско уничтожат все народы, то кто же будет прославлять ваше имя?»

Чингиз-хан уставился на Букенжи неподвижными холодными глазами и вдруг засмеялся: «Я завоевал пока только полмира, и еще остались те, кто будет меня славить».

– Дед мой был мудр, – сказал Бату. – Он всегда хорошо знал то, о чем говорил. К завоеванным им землям я присоединил новые, но и я не смог истребить все народы. И на вашу долю хватит дальних походов и кровавых битв.