Закир Ярани - Самая долгая война России. Колониальные войны России

Наместники императорской России, где дворянство давно было безраздельно господствующим классом, и государственная стабильность базировалась на безоговорочном повиновении простого народа помещикам и царским чиновникам, в этом отношении быстро нашли с кавказскими феодалами общий язык. Теперь, когда выявились отчаянность и превосходное боевое искусство кавказцев, о быстром приведении всего северокавказского населения к покорности нечего было и думать. Поэтому представители российского наместничества на Кавказе начали вступать в активные переговоры с местной знатью, фактически признав ту достойной диалога и какой-никакой, но элитой общества. В обмен на присягу верности российской императрице или хотя бы нейтралитет в войне с вдохновленными Мансуром кавказскими мусульманами знатным предводителям обещались богатые подарки и помощь русских войск в случае столкновений с собственным народом.

Усилия российской дипломатии в отношениях с кавказскими князьями не пропали даром: уже в следующем году прекратил сопротивление ряд феодалов, в том числе Доль Мударов, действия многочисленного и прекрасно подготовленного войска которого играло одну из решающих ролей в военных успехах движения Мансура.

Несмотря на определенные изменения в национально-религиозном сознании кавказцев, способствовавшие началу консолидации разных народов и племен, последователи Мансура не имели серьезной политической организации. Выступления против России разных вождей и общин носили добровольный характер, и далеко не все даже мусульманское население Северного Кавказа приняло в этой войне участие. Движение Мансура являлось по сути естественной реакцией дорожившего своей независимостью и воспитанного бесконечными военными тревогами населения на колониальное давление. Идеи Мансура лишь придали этой реакции идеологическое оформление, позволили разноплеменному населению поставить перед собой конкретные политические задачи: объединиться на признаваемом всеми религиозном законе, заручиться поддержкой еще считавшейся на Кавказе могущественной державой Османской империи. Поэтому внести в ряды сопротивлявшихся кавказцев раскол царским властям не составило особого труда. Дальнейшее наступление российских войск и поселений в земли коренных народов было приостановлено, но сама Азово-Моздокская линия никуда не исчезла, уже завоеванные позиции оставались под контролем императорского Кавказского наместничества.

Новый подъем антиколониального движения народов Северного Кавказа под предводительством Мансура наступил с началом в 1787 г. очередной русско-османской войны. В то время Османская империя считала своей частью земли западных адыгов, населявших тогда обширные территории между Доном, Черным морем и верховьями реки Кубань. Основанный еще в средние века на базе присяги разных мусульманских народов Ближнего Востока турецким султанам, Османский халифат, считая те или иные земли своей частью, руководствовался не столько территориальными границами или степенью реального контроля над ними администрацией султана, сколько религиозной принадлежностью их населения. До XV в. владения османских султанов ограничивались лишь малоазийской Турцией, но затем в ходе активных завоеваний под их руку перешли Балканский полуостров, бывшая столица Византийской империи Константинополь (по-турецки «Истанбул», в традиционном русском варианте Стамбул), куда султаны перенесли свою столицу, Ирак, Палестина, значительная часть Аравийского полуострова со священными для мусульман городами Мекка и Медина (в которых сам ислам зародился как религия), Северная и, отчасти, Восточная Африка, Западное Закавказье. На кавказском побережье Черного и Азовского морей османам перешли бывшие генуэзские (итальянские) торговые крепости. Султану принесли присягу верности и крымские ханы.

Османский султан признавался мусульманами-суннитами Халифом – духовным вождем всех последователей ислама, поэтому османское правительство – Порта, считало своими землями и Адыгею (Черкесию), большинство жителей которой исповедовало ислам. Это признавали и другие державы того времени, в том числе Россия. На самом деле адыги-мусульмане почитали султана лишь как своего духовного главу, совершенно не считая себя его подданными, а свои земли – землями османов (как правило, они даже не знали, что Порта рассматривает их страну как свою территорию). Черкесия представляла собой обширные степные, лесостепные и горные земли, выходящие на юге на побережье Черного моря, разделенные между многочисленными феодальными владетелями и родоплеменными общинами, с населением, жившим исключительно по своим издревле сложившимся обычаям. Все «господство» османов над ней ограничивалось несколькими крепостями на Черноморском побережье, главной из которых была Анапа. За пределами этих крепостей, использовавшихся в основном как торговые дворы, османские законы уже не действовали. Периодически османские войска совершали походы вглубь адыгской земли, но только чтобы поддержать адыгов-мусульман в их столкновениях с еще не принявшими ислам сородичами. Однако когда на Северном Кавказе началось быстрое усиление позиций России, Порта не могла не вмешаться, потому что возможный выход России к Черноморскому побережью Кавказа ставил бы под угрозу ее владения в Закавказье и Турции.