Валентин Гнатюк - Святослав. Хазария

– Много натерпелись от них наши братья – вятичи с радимичами, – и мы, кияне, к ним свой счёт имеем!

– Точно, вон в прошлый поход побили ихних тарханов, так на их место тут же новые налезли.

– Давно пора воздать им сторицей! – воскликнуло сразу несколько голосов.

Святослав поднял руку, требуя тишины:

– Так, друзья мои, верно мыслите. Нынче на заре прискакал вестник из Донского полка на восходе, – хазарский отряд к нам движется. Видно, не пошёл им впрок урок предыдущий. Или надеются, степные волки, что мы тут зажирели, обабились, а мечи наши ржавчиной покрылись? – Голос князя зазвучал грозно, в очах засверкали искры, будто булатные клинки в скрещении. Речь его всё больше наполнялась той чудной волховской силой, которая воспламеняла в сердцах и душах воинов жаркий огонь праведного гнева, отваги и мужества, с коими каждый был готов победить или умереть.

– Мы, конечно, можем выступить, разбить их тьмы и прогнать со святой земли Киевской. Только надолго ли? Пока цело гнездо осиное – Итиль, – не видать нам покоя и мирной жизни!

– Даёшь Итиль!

– В поход, на Хазарию!

– Слава князю! – воскликнули военачальники, в едином порыве выхватывая из ножен и вздымая боевые клинки.

– Слава Киеву! – воскликнул Святослав, потрясая своим мечом. – Слава вам, храбрые соколы, узнаю ваш клёкот гордый и радуюсь в сердце своём грядущим победам с вами! Всё, друзья, завтра на рассвете выступаем!

– Как завтра, княже? – удивлённо воскликнул Свенельд. – Не поспеем ведь до завтра все обозы собрать, припасы приготовить, кузни походные наладить… Шутка ли, в такой поход идти, – надо все силы объединить, из горожан и огнищан ополченцев набрать, да ещё много воев пожилых найдётся, что старше призывного возраста, но силу в руках имеют, опыт боевой и желание идти на хазар…

– Верно речёшь, вуйко. Вот и займись этим. А я налегке выступлю, час дорог. Так что назначаю тебя Обозным темником, собери всё, что считаешь нужным, и выступай за нами, – ответил Святослав, пронзительно взглянув на бывшего воеводу.

Свенельд сцепил зубы от обиды, но сдержался, только крякнул в ответ и проронил:

– Слушаюсь, княже, исполню всё как надобно…

Он понял, что Святослав посчитался с ним за прошлый поход. Князю явно не понравилась его осмотрительность и расчётливая осторожность. И хотя тогда Свенельд доказал свою правоту и, по сути, спас Молодую дружину, возглавив её отход, нынешнее обидное назначение показало, что князь ему не простил. Свенельд скрепя сердце отправился давать распоряжения.

На заре зычно загудели рога, прозвучали команды, задвигались ряды воинов, выстраиваясь в походный порядок. Заклубилась пыль под копытами коней, и Святославова дружина стала покидать град. Заплакали жёны тех, кто уходил на войну, матери и сёстры, а вслед за ними вдовы, что потеряли мужей в прежних походах, а теперь навстречу гибели уходили последние их сыновья и братья.

Вместе с прочими уходили в поход и берестянские огнищане – Звенислав с сыном. Мать Живена выплакала все слёзы, провожая их в дорогу. В битве под Саркелом пал её средний сын Овсенислав. Теперь с отцом уезжал Вышеслав.

Переправившись через Непру, дружина двинулась на восход. Ощетинившись разъездами и дозорами, она походила на огромное живое существо, слушающее тысячами ушей и глядящее тысячами глаз. По первому приказу оно было готово изменить манеру движения и построения, затаиться, стать неприметным либо превратиться в грозную неодолимую силу, летящую по степи под звон булатов и воинских кличей.

Едва в синей сварге зажглась первая горючая звезда, движение полков остановилось, дружина раскинула стан. Стреножили коней, достали припасы, поели, запивая водой, и забылись крепким сном на попонах, положив сёдла под голову. Только дозорные стояли вокруг на могильниках, перекликаясь друг с другом.

Среди ночи Святослав проснулся и своей неслышной кошачьей поступью пошёл проверять посты – не задремал ли кто из дозорных, не проспит ли подкрадывающегося врага. Все воины знали об этой привычке Святослава и, находясь на страже, старались не проворонить лёгкой походки князя, поскольку наказание виновного было строгим и неотвратимым.

Наутро отдохнувшее и бодрое воинство вновь ходко потекло по дорогам и перелескам. Когда широкий Киевский шлях, по которому они шли, стал делиться на несколько дорог, Святослав остановил дружину. Подъехавшие к князю старый и молодой Горицветы без слов поняли его замысел.