Калле Каспер - Буриданы. Незнакомка

Незнакомки он так и не встретил, во время второго купания пляж также оставался пуст, и Эрвин снова подумал с тревогой, что, наверно, она уехала.

Но теперь, едва поднявшись на железнодорожное полотно, он сразу увидел, что кто-то сидит на гальке, недалеко от моря, и по ее позе, по тому, как она обхватила колени руками, Эрвин понял, что это Незнакомка.

Медленно, очень медленно, даже для инвалида он приблизился, не зная, как поступить дальше – с одной стороны, было странно и даже невежливо устроиться в стороне, с другой – а что, если Незнакомке хочется побыть одной?

Его колебания решила она сама: повернув на звук шагов голову, она больше не сводила взгляда с Эрвина, из чего можно было сделать вывод, что его присутствие не является нежеланным.

– Я уж думал, что вы уехали, – сказал Эрвин, подойдя к ней вплотную.

– Я ездила в Сочи.

– За продуктами?

– Нет, звонить домой.

Эрвин почувствовал разочарование – конечно, как он сразу не догадался, наверняка Незнакомка замужем, у нее муж и дети, а она отдыхала одна потому, что отпуск ей дали только сейчас.

Он уже хотел проститься и поковылять дальше, но Незнакомка показала на место рядом с собой и сказала:

– Да сядьте же, скоро закат, пропустите.

Эрвин послушно опустился на камни – послушно и неуклюже, потому что с протезом все движения такого рода были неудобны.

Какое-то время они молча смотрели, как красный огненный шар медленно погружается в море.

– Меня зовут Эрвин, – решился Эрвин, наконец, представиться.

– А меня – Лукреция, – ответила Незнакомка после небольшой паузы.

Как же так, поразился Эрвин, сосед ведь сказал, что дачницу зовут Анна? Или он перепутал ее с кем-то?

– У вас прекрасный русский язык, но сами вы совсем не похожи на русского, – продолжила она.

– Я и не русский. Мой отец был эстонцем и мать немкой, а язык я знаю потому, что родился и провел детство в России.

– У моего дедушки был хороший друг – эстонец, но во время гражданской войны они потеряли друг друга из виду.

– А чем ваш дедушка занимался?

Незнакомка умолкла. Эрвин подумал сперва, что ее внимание сосредоточилось на солнце, дошедшем до самой кромки горизонта, но скоро она заговорила, с болью в голосе.

– Он был купцом, буржуем. Продавал зерно за рубеж, в Константинополь. Ему следовало после революции сбежать за границу, но он не смог.

– Почему?

– Семья была разбросана по всей России, бабушка с младшими детьми, то есть, с моим отцом и младшей тетей, прятались здесь, в этом селе, у дальних родственников, другая тетя жила на Днепре, в Каховке, старший дядя воевал за белых, он погиб во время Ледяного похода, надо было всех найти, собрать, а потом оказалось поздно.

– Его арестовали?

Незнакомка сделала небольшую паузу, словно колеблясь, стоит ли отвечать на такой вопрос, но когда снова заговорила, ее голос звучал уверенно.

– Не сразу. Дедушка был находчив, он сменил фамилию, вступил в партию, даже сделал карьеру, дошел до довольно высокого поста, но в конце концов его разоблачили. Я хорошо помню этот день, мы с дедушкой жили в Москве, мои родители были в разводе, отец работал за границей, в посольстве, а мать снова вышла замуж, я ее редко видела. Бабушка к этому времени умерла, меня нянчила одна старушка, мы как раз возвращались с ней с прогулки, как вбежал дедушка, он был взволнован, сказал, все кончено, его узнали, его вызвали на партактив, а там оказался старый знакомый из его родного города, Ростова. Дедушка боялся, что после его ареста мать заберет меня к себе, он не хотел этого, у них были очень плохие отношения, дедушка считал, что отец ошибся, женившись на ней, поэтому он сказал, что отправит меня в Тбилиси, к старшей тете, тетя потеряла на гражданской войне всю семью, но она была очень крепкой женщиной, снова вышла замуж, перебралась к мужу в Тбилиси, муж скоро умер, а она осталась там, работала заведующей ЗАГС-ом. Дедушка посадил меня на поезд, договорился с одним пассажиром, что тот посторожит меня, обнял в последний раз и ушел. Больше я его не видела, его действительно арестовали, чуть ли не в ту же ночь, и расстреляли…

Она снова замолкла. Эрвин тоже молчал какое-то время, а затем спросил:

– Можно поинтересоваться, как фамилия вашего дедушки?

Было в его голосе что-то такое, что словно встряхнуло Незнакомку, она подняла на Эрвина удивленный взгляд.

– Арутюнов, – ответила она.

– Так я и подумал, – сказал Эрвин.

Он не стал ничего добавлять, потому что уже видел по лицу Незнакомки, что она все поняла.