Екатерина Люмьер - Хрупкость

Доктор Мур появился в строго обозначенное время. В руках он держал трость, очень похожую на ту, что в последнее время использовал Люмьер, когда у него болело колено. Поравнявшись с Аньелем, тот произнес:

– Добрый день, Аньель. Рад видеть вас.

В своих речах он был учтив и лаконичен, как если бы был не доктором, а дипломатом. Всё в нем было таинственно и загадочно, хотя подобные эпитеты сродни фарсу и банальности, но Кристиан представлял собой интересного молодого мужчину энного возраста, когда возраст ещё не отразился на лице, а в глазах мудрость всех прожитых лет. Стоило бы сказать, что глаза его были прозрачные, как два холодных светло-зелёных кварца, но и это описание было бы слишком слащавым и комичным. Узкий подбородок и чуть искривленный нос, высокие скулы, словно бы очерченные под костью насыщенной серой тенью, выступающие на лице, создавали впечатление строгости, но при этом определённой утонченности. Не было никаких сомнений, что мужчина знал, как он хорош собой. Его голос был спокойным и ровным, а походка неспешной, с лёгким флером чинности. Кристиан был весь из себя джентльмен. Он не носил кольца и изображал равнодушие, видя перед собой и юношей и дам, заинтересованный лишь в мыслях де ла Круа.

– В письме вы высказались неопределенно на счет того, что мы сегодня будем делать, – начал Аньель. – И я нашел небольшую квартиру в Челси, как вы и просили. Внес оплату на несколько месяцев вперед, так что нас никто не побеспокоит.

– Сегодня мы с вами обсудим вашу теорию более полно. С аргументами. Запишем её более кратко, но существенно, проведём анализ собранных вами данных и напишем первичные выводы. А также постараемся обсудить методы лечения.

Кристиан чуть улыбнулся.

– Я не то чтобы приветствую изложение мыслей на бумаге. Мне это всегда казалось сомнительным и рискованным.

– Вы подозреваете, что за нами могут следить? – резко спросил Аньель.

– Я подозреваю всех и во всем. Никому нельзя доверять.

– Как же мы будем публиковать результаты наших исследований? – де ла Круа был в замешательстве.

– Полагаю, что под псевдонимом. Но решим по ситуации. Нынешнее отношение к подобным исследованиям если не равнодушное, то негативное. Не стоит лезть на рожон.

Аньель чуть склонил голову. Он понимал.

– Полагаю, я не должен никому говорить ни слова о том, чем мы занимаемся?

– Вы ведь уже не выполнили мою прежнюю просьбу. – Кристиан внимательно посмотрел в лицо де ла Круа. – Могу ли я вновь просить вас все держать в тайне?

Аньель побледнел.

– Но как вы узнали?

– Вся правда человека в его поведении. – Доктор ухмыльнулся. Они направились вниз по дороге. – Так могу ли я вам доверять, Аньель?

– Этого больше не повторится. Клянусь вам, что не скажу ни одной душе о наших с вами занятиях.

– Даже Чарльзу? Мальчик так добр к вам. Возможно, даже влюблен. – Кристиан сдерживал смех.

– Вы следили за мной? – удивленно спросил де ла Круа. В его голове совершенно не укладывалось, что за ним могла вестись слежка.

– Серьёзные дела ведутся серьёзно.

– Я признаю, что совершил ошибки. Но отныне я не скажу ничего ни одной душе.

Доктор смотрел на него прищурившись.

– Поверю на этот раз.

Аньель посмотрел на него виновато.

– Я сделаю что угодно, чтобы заслужить ваше доверие, – произнес тот, чувствую как сильно забилось его сердце.

Кристиан поднял руку и погладил его по волосам.

– Хорошо.

Прикосновение Кристиана было столь неожиданным, что он ощутил легкое покалывание в пальцах. Судорожно вздохнув, он попытался улыбнуться доктору.

Можно ли было объяснить, почему человек, который жил в гуще событий Лондона, мог быть таким знакомым с одной стороны, а с другой абсолютно неизвестным?

Они направились в сторону съёмной квартиры, о которой говорил Аньель. По пути де ла Круа украдкой рассматривал Кристиана. В их прошлую встречу они сидели в полутемном пабе и он был столь взволнован, что не заметил, насколько красив был его учитель. В каждой его черте, в каждом его жесте было нечто очень знакомое и пленяющее. Вот только Аньель не мог сказать, что именно. Холодные светлые глаза посмотрели на Аньеля. Взгляд у Кристиана был пронизывающий, рассматривающий словно изнутри.

Когда они были неподалеку от места назначения, Аньель неожиданно спросил:

– А как часто вы берете себе учеников?

– Нечасто. Нынешние юноши умом не блещут. Взгляните на своих сокурсников. Вы лучший.

– Быть лучшим из тех, кто недостаточно умен, плохой результат, – задумчиво проговорил Аньель. – Я бы хотел быть лучшим из лучших.