Николай Тобош - Манас. У вражды три лица. Книга шестая

– Что-за чудеса?! – вырвалось у него от удивления, и он выстрелил в барана из лука.

Скакун под его седлом рвался вперед. Бакай отпустил поводья. Дневной переход был преодолен за четверть дня. В ордо Манаса никого не оказалось. Как всегда, охрана из двенадцати тысяч аскеров стояла на месте. Но Манаса с его помощником Бозуулом во дворце не было. Никто толком не мог объяснить, где находятся Манас с помощником. Бакаю пришлось пойти в юрту Каныкей с расспросами.

– Где Манас? – спросил Бакай у нее, но смотрел в другую сторону.

– Чует мое сердце что-то недоброе, «мудрый» ава, – ответила Каныкей. – Он уехал в Ат-Башы. Я вас умоляю, поезжайте за ним.

Бакаю тоже было неспокойно. Не мог он стоять на одном месте. Душа рвалась куда-то, не давая покоя рукам и ногам. Ему понравилась мысль Каныкей. «Да, нужно ехать в Ат-Башы». Мигом оказался в седле своего скакуна. Отправил людей в Суусамыр, чтобы сорок чоро следовали тоже в Ат-Башы в поисках великодушного богатыря.

Манас и Бозуул по совету старца Усена повернули в юрту Кекчогуза, хотя юрта Огузкамана стояла поблизости. Их встретил юноша лет пятнадцати высокого роста.

– Будьте здоровы, дяденьки! – весело поздоровался юноша.

– Будь здоров, джигит! – принял приветствие Манас и спросил: – Это юрта Кекчогуза?

– Да, – ответил юноша.

– Как тебя звать? – спросил Бозуул.

– Арбалдай! – ответил юноша.

– Арбалдай! – обратился Манас к нему. – Скажи отцу, что приехал брат Манас.

Арбалдай с удивлением посмотрел на Манаса. В больших его глазах возникло сильное недоверие.

– Арбалдай, давай быстрее, – поторопил его Бозуул.

Арбалдай помчался в юрту. Из юрты вышел высокий плечистый мужчина. Это был Кекчогуз.

– О-о, с приездом, брат мой! Будьте здоровы! – радостно воскликнул он. – Спешитесь с коней, будьте гостями в моем доме!

Манасу помог удержать Айманбоза другой незнакомый юноша, вышедший из юрты вместе с Кекчогузом.

– Как тебя звать? – спросил Манас, подавая ему поводья Айманбоза.

– Тогалдай! – ответил юноша.

Пока Тогалдай привязывал Айманбоза к коновязи, Манас окинул взглядом окружающий вид. Аул находился между горами в широкой долине на берегу небольшой речки.

– Арбалдай! – Кекчогуз позвал своего сына. – Скачи к Чагалдаю! Пригоните вместе с ним третьяка! Гостей надо принимать по чести.

Кекчогуз крутился на месте, показывая беспокойство о приеме гостей.

– Входите в юрту, дорогие гости! – пригласил он Манаса, открывая дверной полог.

Манас вошел в юрту. Бозуул последовал за ним. Внутреннее убранство юрты напоминало юрту старца Усена. Точно так же на правой стороне стоял загородок из чия. Напротив двери в глубине юрты расстилались узорные олпоки для сидения. Кекчогуз предложил Манасу пройти в глубину юрты и располагаться на олпоках. Из-за загородки вышла женщина и поклонилась.

– Пусть ваша юрта наполнится счастьем, – Манас поспешно поблагодарил женщину за поклон.

Она вышла из юрты и больше не появлялась. Манас расположился на самом почетном месте, по понятиям Бозуула. Он сам указал, где располагаться Манасу. Из-за загородки Кекчогуз принес две чаши кумыса и подал Бозуулу, который передал одну из них Манасу. Манас взял в руки большую чашу и посмотрел на Кекчогуза, подававшего вторую чашу кумыса Бозуулу.

– Какие-нибудь трудности возникли у вас в житье? – спросил Манас у него, желая узнать больше о сложностях жизни родственников в горах Ат-Башы.

– Да, родной брат, – залепетал Кекчогуз. – Мы решили попросить у тебя другие земли.

Манас через силу выпил половину чаши, чтобы Кекчогуз не обиделся, что Манас отказался пить кумыс в его юрте. Ему не хотелось кумыса. Он чувствовал себя сытым и искал повода для отказа. Бозуул взял вторую чашу, предназначенную ему самому, и поставил перед собой на пол. В это время у коновязи произошла стычка Айманбоза с чужой лошадью. Послышались топот копыт и возмущенное ржание лошадей.

– Сходи, Бозуул, посмотри! – Манас велел Бозуулу выйти из юрты и разобраться с происходящим снаружи.

Когда вышел Бозуул из юрты, лошади уже расходились. Стало спокойнее, и наступила тишина. Издали показались дети Кекчогуза, которые вели третьяка. Бозуул зашел обратно в юрту и увидел, что Манас согнулся пополам и корчится от боли в животе.

– Он отравил меня, – Манас показал на Кекчогуза.

– Не-ет! Нет! Не отравлял я, – оправдывался Кекчогуз.

– Что ты на-де-ела-ал! – Бозуул накричал на Кекчогуза и вылил ему в лицо содержимое своей чаши.