Светлана Кузнецова - Ричард III

— Ах, сколь он юн!

Затем ему помогли забраться на телегу и отвезли в Миддлхейм. Лишь переступив порог своих комнат, Ричард позволил себе потерять сознание.

— Так вот! Удар оказался столь силён, что с рыцаря слетели щит и шлем, а латы треснули. Однако при этом он и сам пострадал, упав с коня. Дикон, ты меня слушаешь?

Джордж распинался более часа. Вероятно, он искренне верил, будто отвлекает Дика от плохих мыслей и боли. И наверняка преисполнялся собственного величия. Ведь, вместо того чтобы готовиться к пиру, герцог Кларенс пребывал у постели больного брата.

У Ричарда раскалывалась голова, но он не смел сказать об этом Джорджу. Тот оскорбится, если попросить уйти.

— Судьи долго решали, кого назвать победителем и в конце концов посчитали проигравшим упавшего. Потому как умелое управление боевым конём — одно из основных военных доблестей истинного рыцаря, — брат поднял указательный палец и погрозил высокому потолку.

Глостер решил пока не интересоваться, отличился ли сам Джордж во время турнира. Будь так, брат рассказывал бы о своей победе.

— И вообще менее постыдно упасть вместе с лошадью, чем быть выбитым из седла, — с уверенностью заявил Кларенс. — Тот, кто красиво и твёрдо держит копьё, пусть оно и не сломалось от крепкого удара, заслуживает большей похвалы, нежели тот, кто нанёс меткий удар, но при этом плохо управлял конём. Ты не согласен?

— Бесспорно, ты прав, — вздохнул Дик.

Брат говорил прописные истины, известные любому изучившему правила турнира. Но сказать об этом Кларенсу было сродни нанесению обиды.

Дик прикрыл глаза. Он испытывал страшную слабость.

— Что с тобой?! — испуганно воскликнул Джордж, схватил за плечи и пару раз встряхнул, вызвав у Ричарда мучительный стон. — Мне позвать кого-нибудь?..

— Нет... — взмолился юноша. — Не надо! Уверяю, мне тебя достаточно. Причём вполне.

Он открыл глаза и потянулся к кубку. Лекарь смешал в нём вино, воду и чудодейственные травы. Осмотрел Ричарда и вынес вердикт: крайнее утомление, вызванное концентрацией и приложением многих сил. С рёбрами всё оказалось хорошо.

— Вот и молодец! — похвалил Джордж. — Ты пей, пей и не пугай меня больше.

— Ты почему ещё не на пиру? — не выдержал Дик.

— Ну... там. Я хочу побыть с раненым младшим братом!

— Я невредим, — заверил Ричард. — Просто устал.

— Вот я и жду, когда ты отдохнёшь. Уорвик не знает, как тебе достался подобный соперник, представляешь? Это невероятно, но ты сумел победить...

— Джордж... — он проглотил пряную жидкость, отставил кубок и повалился обратно на кровать. — Про себя я знаю. Опекуну верю. Случайности возможны всегда. Но ты расскажи о себе лучше.

— Ну... там. Дикон, ты только не смейся.

— И когда же я делал это? — высмеивать промахи и неудачи младшего брата входило в привычки Кларенса. Вероятно, именно это стало стимулом к тому, чтобы Дик старался быть первым во всём. — Рассказывай.

— На пиру будут славить победителей, а я... Мне не повезло так, как тебе.

«И слава богу!» — чуть не вырвалось у Дика, но он вовремя прикусил язык. Джордж наверняка не понял бы этих слов.

— И потом... ты ведь знаешь, королевой любви и красоты судьи назвали Изабеллу. Она будет награждать отличившихся рыцарей, а ко мне даже не подойдёт...

— Неужели ты влюблён?! — Дик приподнялся на локте и с удивлением и удовольствием понял, что чувствует себя намного лучше.

— Мне для того самое время, — фыркнул Джордж. — Мне скоро четырнадцать! В этом возрасте некоторые даже браки заключают!

— Ну, конечно, — примирительно улыбнулся Дик. — Ты зря беспокоишься. Мне кажется, ты тоже приглянулся старшей Невилл.

— А ты — младшей? — фыркнул Кларенс. — Не рассчитывай. Наследство Уорвика я тебе не отдам!

В этот момент скрипнула дверь, и Джордж тотчас замолчал.

— Я вижу, ты снова с нами! — в комнату вошёл улыбающийся Ловелл и уселся на край кровати рядом с Джорджем.

— Пойду я, пожалуй, — поморщился тот, — там уже вовсю празднуют... наверное.

От Ричарда не укрылся полный бессильной ненависти взгляд, подаренный Френсису братом. Кларенс немедленно вышел и хлопнул дверью.

Дик удивлённо приподнял бровь.

Благодаря мне означенный герцог оказался выбитым из седла, — злорадно сообщил Ловелл.

После столь показательной демонстрации недовольства, выказанной братом, Френсис выглядел смущённым, оскорблённым и довольным одновременно. И выражение его лица соответствовало моменту. Друг состроил такую гримасу, что Дик вначале не сумел сдержать улыбки, а затем и громко рассмеялся. Весело и заразительно. Ловелл не смог не присоединиться к нему.