Ольга Эрлер - Птолемей и Таис. История другой любви. Книга вторая

Персией. 27 27 Греко-Персидские войны (499 – 449 г. до н.э. с перерывами) Но не уберегли от внутренних распрей и тридцатилетней войны Спартанской и Афинской коалиций, разорившей и обескровившей Элладу 28 28 Пелопонесская война (431 – 413 г. до н.э.) велась объединенными греческими полисами под эгидой Афин и Пелопоннесским союзом во главе со Спартой. . Их кровавое соперничество за верховенство среди греческих государств закончилась победой Спарты и потерей Афинами своего главенствующего положения в эллинском мире.

Дальнейшие попытки объединить Элладу под своей эгидой не удались ни Спарте, ни Фивам. «Среди имевших до сих пор гегемонию государств, – верно подметил Аристотель, – каждое считало согласным со своими интересами проводить в зависевших от них городах строй, соответствовавший их собственному, одни – демократию, другие – олигархию, думая не об их благе, но о собственной выгоде. А у населения сделалось привычкой не стремление к равенству, а желание или повелевать или покоряться. Эллины могли бы господствовать над вселенной, будь они соединены в единое государство». Мысль о национальной борьбе против персидской державы никогда не забывали в Греции. И вот время настало. Эллада объединилась под гегемонией Македонии и направила свои дерзкие взоры на восток.

Переправа македонской армии, усиленной войсками греческих союзников, через Геллеспонт весной 334 прошла без препятствий. Удачно складывалось дальнейшее продвижение по побережью Малой Азии. Сумасшедшим успехом стала первая битва на реке Гранике, повергшая варваров в изумление и оторопь, блестяще выигранная в мае 334, несмотря на двойное численное превосходство персов. За ней последовало почти триумфальное шествие по малоазиатскому побережью, издревле населенному эллинами. Персы не ожидали столь быстрого наступления молодого македонского царя и не успели занять порты. Все горело в руках Александра, все удавалось ему на удивление недоброжелателей и к восторгу сторонников – блестяще и как будто без усилий. И это в двадцать один год!

Покорив Лидию, Александр вступил в Ионию и занял его главный город – Эфес. Может, кто-то в Афинах и посмеялся над тем, как театрально обставил Александр свое появление в Азии. Принес жертву Посейдону, когда на корабле пересекал пролив, метнул с корабля копье на священную для него землю Трои, посетил могилы любимых героев Ахилла и Патрокла, храм Афины, где взял старинный щит Ахилла, а взамен оставил свой, этим жестом символически переняв эстафету геройства и ратных подвигов древних.

Но Таис, не зная его лично, восхищалась его действиями, выдававшими в нем романтика. Она не обращала внимания на насмешки его врагов, понимая, что за ними стоит элементарная зависть, ограниченность и неспособность понять и принять чью-то исключительность.

Афинянка почувствовала, что созрела оставить свою привычное существование, родину, друзей, все, что ей было дорого и важно, и броситься навстречу новой жизни, в загадочную Азию. Сейчас или никогда, думала она, и эта мысль наполняла ее сердце то пугливой радостью, то упрямой решимостью. Отказаться от всего, как Александр – оставить себе одни надежды, и навстречу им ринулась в неизвестность. На все уговоры Геро подождать, как будут развиваться события в Азии, Таис, бодрясь, отвечала, что глупо сидеть сиднем и «мечтать, чтобы с гор спустился кабан или рыжий лев». Это было не свое, не успокаивало, но она поняла главное: ее жизнь должна измениться. Решительным образом. И срочно, сейчас или никогда!

Решено и сделано: В Азию!

Всю дорогу на корабле, которая прошла без неприятностей (уж не Александрова ли жертва Посейдону тому виной), Таис думала о том, что нельзя показывать людям свои страхи и сомнения. В новом мире она будет новым человеком, начнет с нуля. А сомнения были… Помимо глобальных, имели место и сиюминутные страхи – не попасть в руки пиратам или персидским кораблям. Но шалая решимость начать новую жизнь пересилила все страхи, и когда перед глазами показалась Эфесская гавань, Таис была готова прыгнуть в воду и быстрее всех дельфинов добраться до берега.

Что-то подсказывало ей, что ее размеренная, разумная и спокойная жизнь кончились раз и навсегда в тот миг, когда ее нога коснулась вожделенной азиатской земли. У нее сжалось сердце от провидческого предчувствия! – Больше она не сможет принимать решения самостоятельно, больше не будет жить только своей головой и желаниями. Свобода и покой кончились – начался жестокий ураган, и ее как щепку, понесет бурное течение и затянет круговорот сложной, мощной жизни, управлять которой будет один человек. Или судьба? Годы, земли, события сметутся в одну лавину жизни, скорость и насыщенность бытия перемешает в голове обилие впечатлений, переживаний и воспоминаний.