Илья Земцов - Возврата к старому не будет

Алексанко еще далеко до рассвета прибежал в деревню. Домой не пошел, не хотел расстраивать Егоровну, а разбудил Витьку и поделился с ним своей бедой. Витька рассказал ему историю, только вчера услышанную от одного солдата, с которым ждали попутную автомашину. Солдат говорил, что медведя на пасеке можно поймать. Напоить его до потери сознания медом, смешанным со спиртом.

– Давай попробуем, – сказал Витька. – Чего мы с тобой теряем? Если медведь откажется пить, сами выпьем.

– А где взять спирт? – спросил Алексанко.

– Я попробую достать, – ответил Витька. – У меня есть один знакомый в городе. Он меня раза три угощал спиртом.

– А сколько он, косолапый, выпьет? – снова спросил Алексанко.

– Вот этого я тебе не скажу, – смеясь, ответил Витька. – Но думаю, что больше трех литров водки не выдержит. Двух литров спирта вполне будет достаточно. Я сейчас пойду.

– Но ведь ты пешком долго проходишь. Давай в колхозе попросим лошадь, – посоветовал Алексанко. – Верхом быстро съездишь.

– Надо спрашивать Николая, а он спит, – сказал Витька. – Я лучше до МТС пешком дойду, а там у ребят попрошу велосипед. Быстро скатаю, к обеду жди. Готовь рамки с сотами, желательно свежими, и улей.

Вернулся Витька к обеду, привез два литра спирта. Алексанко выпросил в колхозе лошадь, погрузил на телегу улей. С Витькой уехали на писаревские покосы. Там они смешали мед со спиртом, в каких пропорциях – секретов не обнародовали. Смесь заливали в соты и ставили в улей. Они говорили, что сами не пили, но пчел угощали. Однако Витька домой пришел веселый и с песнями.

В два часа ночи они ушли с ружьями на пасеку. Еще издали увидали, что улей лежал на боку с брошенной крышкой. Кругом валялись рамки с выеденными сотами. Но медведя было не видно.

Витька возмущался:

– Попьянствовал на славу! Выпил весь спирт с медом, закусил сотами и восвояси утопал. Ночевать на пасеке не остался. Сейчас хрен его найдешь. Спит где-нибудь на мягкой куче хвороста и видит веселый сон.

Алексанко, как сыщик, крадучись, осторожно ступая, шел по опушке леса и осматривался. Вдруг он резко остановился и негромко крикнул:

– Витька, медведь под елью лежит!

– Не шуми, а то разбудишь, – ответил Витька.

Медведь спал под раскидистой елью, прижавшись к толстому стволу. Бурый ствол ели и окраска медведя сливались во что-то единое.

– А спит словно человек, даже тихо храпит, – сказал Алексанко. – Жалко будить прохвоста.

Они сделали ему из цепи ошейник и намордник, надели и привязали цепью к ели, под которой он спал. Связали цепями задние и передние лапы. Витька все это делал надежно и искусно, применяя захваченные им болты и гайки с шайбами.

Целые сутки лесной бродяга спал. Алексанко не хотелось его будить: пусть сам проснется. Когда медведь проснулся и хотел потянуться, ему что-то помешало. По-видимому, подумал, что с похмелья ноги онемели. Начал рот раскрывать – не раскрывается. Открыл глаза и попытался встать. Зазвенели цепи, и тогда он понял, что связан. Грозно заревел на всю округу, пытаясь освободиться. Но не тут-то было. Алексанко подошел к медведю, наставил ствол ружья в голову и закричал, представляя, что медведь понимает его:

– Что, бродяга, попался? Медком решил полакомиться? За твои проделки надо бы с тебя с живого шкуру снять, но я не немец, не могу. Вот если бы тебя живым можно было кому продать. Даром бы отдал, чтобы жизнь твою сохранить.

Витька убежал в деревню за лошадью. Алексанко долго еще разговаривал с медведем. Тот рычал, ревел и свирепо смотрел.

На лошади приехали Витька и Николай. Николай не верил, что медведя поймали живым, и решил ехать сам. Лошадь, еще за пятьдесят метров чуя косолапого, при всех мерах принуждения отказалась подъезжать ближе. Изо всех сил рвалась убежать. Пришлось Николаю с Витькой уехать, не погрузив медведя.

К вечеру сколько поместилось приехали на автомашине. Зверя занесли на носилках в кузов и уложили на сено. Нашлись добрые люди, кто-то позвонил в город и сообщил, что пойман большой живой медведь. Из города пришла телеграмма: «Медведя не убивать, доставить живым!» Председатель колхоза ругался, проклинал Алексанко с Витькой и медведя. Говорил:

– Вот несчастье на мою голову свалилось. Определенно заставят его в Киров отвозить.

Так оно и случилось. На автомашине колхоза медведя увезли в Киров в зоопарк. Витька и Алексанко ходили героями. Они говорили, что Витька поймал медведя, а Алексанко быстро заковал его в цепи. На то он и кузнец первой гильдии. За медведя получили хорошее вознаграждение. Но Алексанко не прочь был получить больше. Он говорил: