Яков Нерсесов - «Свет и Тени» «неистового старика Souvaroff»

7 декабря Наполеон прибыл в Варшаву и немедленно приказал своим войскам начать наступление. 10-го числа Каменский отверг предположенное Беннигсеном сосредоточение сил и принял новый план, приведший к весьма нецелесообразной разброске войск.

Он приказал всем силам Беннигсена двинуться к р. Вкре, а Буксгевдену – разделить свой корпус пополам и направить: дивизии генерал-лейтенанта Николая Алексеевича Тучкова 1-го (16.04.1761/65 – 30.10.1812, Ярославль) и генерала-лейтенанта Дмитрия Сергеевича Дохтурова (Докторова) (1.9.1756/1759, село Крутое Каширского уезда Тульской губернии – 14.11.1816, Москва) – правее Беннигсена, а дивизии генерал-лейтенанта Романа Карловича (Генриха Рейнгольда) Анрепа (2.9.1760 Керстенгоф, Феллинский уезд, Лифляндская губерния, Российская империя —13 [25].1.1807 близ Морунгена, Восточная Пруссия) и генерал-лейтенанта Петра Кирилловича Эссена 3-го (11.8.1772 – 23.9.1844, Санкт-Петербург) (не путать с Эссеном 1-м!) – левым берегом Нарева, на Буг – для обеспечения левого фланга нашей армии и охранения пространства между Наревом и Бугом.

С ними было приказано сблизиться корпусу Эссена 1-го, который, впрочем, тут же получил предписание опять вернуться в Брест. Затем главнокомандующий послал ему же целый ряд противоречивших одно другому приказаний, вследствие чего Эссен 1-й бездействовал под Брестом в течение целого месяца.

Все эти непонятные для войск маневры и передвижения, начавшиеся 10 декабря, привели к первым авангардным боям.

11 декабря у Колозомбы и Сохочина (Сохачева) на реке Вкре на генерал-майора Михаила Богдановича ( Михаэля Андреаса ) Барклая-де-Толли [13/16.12. 1757/61 (?), мыза Памушис (?), Лифляндия – 14.5.1818, Инстербург, Вост. Пруссия] навалились войска из корпуса маршала Ожеро. В тот же день под Чарново (на месте слияния рек Буг и Вкра) на генерал-лейтенанта Александра Ивановича Остермана-Толстого (19.1.1770/71/72 (?), Петербург – 30.1./6.2.1857, Женева) обрушился сам «железный» маршал Даву.

Эти авангарды, выдвинутые Каменским вперед, были удалены от главных сил на расстояние от 25 до 40 верст и приняли встречный бой с имевшими численное преимущество частями Наполеона в одиночку.

Только после очень упорных многочасовых оборонительных боев русские авангарды, под напором превосходящих сил неприятеля, стали грамотно отступать: Барклай от Сохочина и Колозомба, а Остерман – от Чарнова к Насельску. Переправившись через р. Вкру, враг, получил возможность свободы маневра. Остерман, понимая важность переправы у Пултуска, просил неподчиненного ему Карла Федоровича (Карла Густава) Багговута (16.9.1761, им. Пергель, Эстлянд. губ. – 6.10.1812, с. Тарутино Калуж. губ.) спешить к Пултуску и удерживать этот пункт во что бы то ни стало. Таким образом, только благодаря необыкновенной стойкости русских и очень во время проявленной инициативе Остермана, у русской армии 11 декабря осталась возможность сосредоточиться в единый боевой кулак, несмотря на все хаотичные распоряжения своего главнокомандующего Каменского.

Однако 12 декабря Михаил Федотович приказал Беннигсену и Остерману двигаться к Стрегочину, Буксгевдену – остановить дивизию Дохтурова у Голымина и Н. А. Тучкова 1-го – у Макова, а дивизиям Анрепа и Эссена 3-го – оставаться там, где они были. Непогода (оттепель, нулевая температура, мокрый снег) дала возможность русским авангардам (превратившимся в арьергарды) оторваться от противника.

А вечером 13 декабря вообще разыгралась буря.

Более того, в поисках лучших путей отхода, отдельные разбросанные отряды и соединения (части) русской армии из-за противоречивых приказов ее главкома своими «непоследовательными» маневрами (скорее блужданиями?) так запутали ситуацию, что посбивали с толку французские штабы. Даже сам Наполеон, бывший в ту пору еще в расцвете своего полководческого дарования, тоже не смог разобраться в обстановке. Он стал думать, что его перехитрила эта очередная «старая северная лиса» (так он в 1805 г. прозвал Кутузова за его искусное ретирадное маневрирование, предшествовавшее Аустерлицу, а теперь по аналогии и старика Каменского).

На самом деле в условиях полного бездорожья, отсутствия карт, под дождем со снегом, русские полки попросту плутали.

Узнав о приближении французов (корпуса Ланна) к Пултуску, Каменский приказал ночью 12 декабря спешить туда же Беннигсену. Там была крепкая позиция и старый фельдмаршал, лично вникая во все тонкости диспозиции, вроде бы готовился показать «негоднику Буонапартии», что «есть еще порох в пороховницах». К счастью для русских, Наполеон, продолжая получать донесения о хаотичных движениях русской армии, удивляясь действиям Каменского, даже пошутил, что этот «хитроумный» военачальник является для него самым опасным, ибо планы всех здравомыслящих людей можно предвидеть, а планы старого русского фельдмаршала предугадать невозможно.