Юлия Верба - Одесская сага. Понаехали

Ответом на мощный удар были испуганные и тоненькие скулящие звуки…

– Выходи, урод – лениво сказал Иван.

Хозяин конторы, дрожа всем телом, быстро пронесся мимо него к выходу, вопя во все горло: – Полиция! Полиция! Убивают!!! – Удар хлыста остановил его у самой двери и опрокинул на пол, напрочь отбив все желание звать на помощь…

Превозмогая дикую усталость, разом навалившуюся на него, Иван отволок продавца в конторку и подробно расспросил обо всем, что касается их сделки. Понадобилось всего два легких тычка «турецкой головой» в область почек, и вся комбинация стала известна.

А информация оказалась очень опасной… В деле были завязаны сразу несколько банд… Не зная, что делать с таким багажом, как в одиночку справиться с ними и вернуть украденное, Иван отправился восвояси, предварительно отвесив каждому, включая хозяина, по пять ударов плеткой по спине и филейной части – так сказать, в назидание.

Информация о том, что «пришлый» в одиночку завалил четырех умелых бойцов из группировки «зерновиков», разнеслась в тот же вечер по Одессе с быстротой молнии, и утром уже сам Циклоп осторожно скребся в двери квартиры Беззубов и смиренно ждал у двери, пока ему откроют. Глядя в пол, сказал появившемуся на пороге Ивану:

– Тебя просят для разговору солидные люди – пошли со мной… – и добавил выскочившей следом Фире: – Не боись, все путем, вернется твой живым и невредимым. Люди сказали свое слово. Зайду через час. Будь готов!

Иван надел чистую рубашку, вспомнил про пострадавший парусиновый пиджак – рукав на нем треснул по шву – может, Фира успеет зашить?

Беззуб потянул пиджак с вешалки – тот был непривычно тяжелым. Ваня с удивлением вытащил из кармана кистень и ухмыльнулся. Он, конечно, ушел с поля боя в состоянии аффекта, но чисто по-мужски не забыл прибрать ценный трофей. Тот самый, который чуть не раскроил ему череп. Кистень был летучий, не на цепи, а без рукоятки, на кожаном плетеном ремне с петлей. Тяжелый чугунный шар с шипами отлично умещался в ладонь и мог использоваться и как кастет. Ваня повертел его в руке и вспомнил дедовскую присказку: «Что попалось на глаза перед выходом – бери, пригодится». Формула работала не всегда, но Ваня как зачарованный продолжал таскать с собой в карманах странные предметы – от материнского платка до гвоздя.

Он еще раз осмотрел пиджак – вот и на спине разошелся, и рукав в грязи, никак не успеет.

Другой одежды у него не было. Так что на встречу с бандитами Иван пошел нарядным, в свадебной паре с жилеткой, только что без бутоньерки.

Вайнштейн поводил его минут двадцать дворами.

Беззуб скривился:

– Семен, «кручу-верчу-запутать вас хочу»? Шо ты, как те наперсточники, четвертый круг вокруг Госпитальной делаешь? Думаешь, я заблужусь? Или мы сильно заранее?

– Не свисти, Ваня, – огрызнулся Вайнштейн, – следить могут.

Иван с интересом посмотрел на него:

– Интересно, кто? Улица пустая.

– Это уважаемые люди. Такие, как ты, их обычно видят всего два раза – первый и последний.

Вайнштейн провел Ваню проходным двором и вывел почти на Балковскую.

Нырнул в подворотню, за ней насквозь в другую и наконец остановился в маленьком дворе. Посреди двора рос здоровенный орех. Его лапы прикрывали оба этажа и бросали овальные пляшущие тени на базальтовые плиты.

Вайнштейн затейливо постучал в массивную деревянную дверь и зашел. В полутемной комнате за столом сидел мужчина лет сорока в хорошей свежей рубашке, пижонском жилете и светлых брюках. Сухощавое тело, треугольная змеиная голова на тонкой шее, буквально разрубленная наискось идеальным пробором. Черные волосы по последней моде зализаны и напомажены до зеркального блеска. Рот – как щель, прорезанная в полузасохшей глине. И глаза. Два черных пулевых отверстия, настолько глубоко посажены, что едва видны дырками из-под нависших надбровных дуг.

Руки, покрытые венозной сеткой и линялыми синими мастями.

Вокруг короля ютилась свита, слишком крупная для этого помещения. Ваня сразу заметил утреннего вожака с разбитым лицом. Он выглядел уже не нагло-разудалым, а тихим и смущенным – как набедокуривший троечник в гимназии.

Еще четверо усиленно изображали занятость – один изучал рюмки в серванте, второй курил в форточку, третий за ломберным столиком в уголке раскладывал пасьянс, ну а четвертый стоял за спиной у Вани.

– И это он тебя так уделал? – удивился главный, оглянувшись на привозного бандита. – Ну, Степан, ты меня премного огорчил!