Ирина Костина - Рецепт дворцового переворота. Книга шестая

– Петя!

Трубецкой обернулся и обрадовался:

– Настя! Здравствуй!

– Садись! Я тебя подвезу, – любезно предложила она и осведомилась, – Тебе куда?

– Домой.

– Отлично. И я домой. Нам по пути. Присаживайся!

– Вот спасибо! – он уселся напротив, стянул перчатки, – А ты откуда путь держишь?

– Была в гостях у Ягужинских.

Петька, услышав про Ягужинских, помрачнел:

– Анастасия, наверное, сердится на меня?

– За что?

– В прошлый раз на балу я вёл себя не очень пристойно.

– Ты?! – Настя пренебрежительно хмыкнула.

Он не понял её сарказма и уточнил:

– Я видел, она была сердита на меня.

– Она была сердита не на тебя! – поправила его Настюха.

– Так, стало быть, она на меня не сердится?

Она в ответ неопределённо повела плечами. Петька потеребил перчатки и робко произнёс:

– Настя. Могу я спросить тебя об одном деликатном деле?

– Спроси.

– Я давно замечаю, что в моём присутствии Анастасия всё время раздражена. И пришёл к выводу, что она, должно быть, в кого-то влюблена, – Петька заискивающе посмотрел на Настю, – Вы ведь подруги. Скажи мне, по секрету, это так?

Настя отвела взгляд и насупилась:

– Вряд ли она, вообще, кого-то любит…

– Но это неправда! Я же вижу!

Настюха вскинула руки и выпалила в сердцах:

– Петя!! Она любит героев!!!

Он смутился:

– Что-то я не понял.

– Что не понятного? Она любит того, кто недавно отличился. На войне ли, в походе ли. Главное, чтоб был героем! И, чтоб был, непременно, исполинского росту, дерзкий, отчаянный и с хрипотцой в голосе!!

Трубецкой скис:

– Ты это нарочно говоришь оттого, что во мне нет ни одного этого качества?

– Ну, что ты, Петя! – спохватилась она и дружески погладила его по руке, – Ты полон достоинств!

– Каких?

– Ты же такой добрый и милый! Ты верный и преданный друг! Ты – романтик!

– Разве это кому-то интересно?

– Конечно!! Поверь! Обязательно найдётся девушка, которая оценит тебя по достоинству. Ведь ты заслуживаешь настоящей любви! – и тихо добавила, – Но… только не любви Анастасии Ягужинской.

– Я так и не понял, кого же она любит? Кто это герой?

Настя терзалась сомнениями:

– Не знаю, должна ли я тебе это говорить… Поклянись, что она об этом не узнает!!

– Я могила!

– Ну, хорошо, – выдохнула она, – Итак, сперва это был Иван Лопухин.

– Лопух?!

– Да, после того, как он вернулся из Польши и получил орден за взятие Данцига.

– Я об этом даже не догадывался…, – промямлил Трубецкой.

– Не тужи! Ванька об этом тоже ничего не знал! – утешила его Настя, – Потом началась война с Турцией, и в ходе турецкой кампании отличился Сергей Миних. И Анастасия решила, что именно он теперь рыцарь её сердца.

– Сергей Миних?!

– Да! А вчера героем двора стал Александр Голицын, отличившийся дипломатическими способностями в Константинополе. И уже сегодня Анастасия решила, что отныне её сердце будет принадлежать ему.

На Петьку было жалко смотреть:

– Это правда?! – пролепетал он, погружаясь в уныние, – Она любит Александра Голицына?

– Пф!! Уверяю тебя, это ненадолго! – Настя прижала руки к груди, – Ведь только что началась война со Швецией. Могу побиться об заклад, что следующий, в кого она влюбится, будет тот, кто станет героем шведской войны.

Настя, выговорившись, внезапно стушевалась:

– Прости, Петя, – покаянно вздохнула она, – Всё-таки, я не должна была тебе всего этого говорить. Мне очень стыдно!

Трубецкой по-приятельски взял её за руку:

– Не кори себя. Я же поклялся, что не проболтаюсь…

дом князя Н. Ю. Трубецкого

Петька вошёл в гостиную, застав там Анну Даниловну, вышивающую на пяльцах и отца, читающего газету. И, одёрнув мундир, заявил решительно с порога:

– Отец! Я хочу на войну!

– Что? – Никита Юрьевич оторвался от чтения, в недоумении уставившись на сына и предполагая, что ослышался.

– Прошу тебя, поговори с фельдмаршалом Ласси о том, чтоб он включил меня в свой корпус, отбывающий завтра в Выборг! – настойчиво велел сын.

Трубецкой-старший переглянулся с супругой и уточнил у Петра:

– Ты это серьёзно?

– Разумеется!

– Петруша! Какой же ты молодец!! – радостно воскликнула Анна Даниловна и улыбнулась супругу, – Никита Юрьевич, полюбуйся, какого достойного сына ты воспитал. Ты можешь им гордиться!

Он пожал плечами и хмыкнул:

– Да. Но, право, я немного удивлён.

– Чему?! – бравировал Петька, – Разве я не для этого учился в Академии? Чем я ещё могу сейчас заняться, будучи в чине прапорщика, как не защищать Отечество, когда оно в опасности?!