Ирина Костина - Наследники и самозванцы. Книга пятая

– Ой, не знаю.

– Вот и я не знаю, – и Анюта продолжила рыдания.

– Слушай! – остановила её Катя, – Я могу тебе помочь.

– Как?

– Петя Трубецкой мой троюродный брат. Я могу выспросить у него про Ягужинскую и Ивана. Уж он-то про неё всё знает. И от меня таиться не будет.

Анна встрепенулась:

– Правда?

– Конечно.

– И ты это сделаешь для меня?

– Ведь мы теперь подруги.

Она горячо обняла её за плечи:

– Спасибо! Знай, если тебе что-то нужно, я всегда окажу тебе любую услугу.

– Хорошо.

Они посидели, обнявшись. Катерина неожиданно задумалась и осторожно спросила:

– А ты можешь сказать мне кое-что про Машу?

– Про Машу? А что именно?

Она в сомнении покусала губы и тихо произнесла:

– Расскажи мне про неё и Голицына. Что между ними было?

– У Маши с Голицыным? – удивилась Нюта, – Ничего. То есть, они были приятелями. И только.

– Это правда?

– Чистая правда! – Анна внимательно посмотрела в лицо Катерине и лукаво улыбнулась, – Кажется, у тебя тоже есть свой секрет, подруга?

Катюша ощутила, как покраснели щёки. Анна села напротив и внушительно сообщила:

– Голицын – лучший друг Ивана Лопухина. Поэтому, я много чего про него знаю.

– А что ты про него знаешь?

– Например, что у него никогда не было романа с Машей. Но зато… был с Лизой Горчаковой. Потом с Марией Салтыковой. Ещё с сёстрами Путятиными, сразу с обеими. А ещё с Дашей Гагариной… – и вдруг осеклась и прикрыла рот ладонью, – Ой! Прости! Я, наверное, полная дура! Зачем я тебе это говорю?

– Наверное, потому, что ты – моя подруга, – вымолвила Катерина. И вдруг губа у неё задрожала, и девушка начала тихо всхлипывать.

Теперь Анна кинулась утешать её:

– Катюша! Милая. Прости. Я тебя так огорчила.

– Это не ты. Это всё… он, – пролепетала она и, уткнувшись Анне в плечо, отчаянно разревелась.

апартаменты герцога Курляндского

Избавившись от Волынского, Бирон вновь оказался перед вопросом: кого выдвинуть на освободившуюся должность кабинет-министра. Из-за того, что герцог давно тяготился зависимостью в делах от Остермана, выбор кандидата следовало произвести быстрее, пока сам Остерман не предложил бы кандидатуру из удобных ему людей.

Быстро поразмыслив, Бирон сосредоточился на братьях Бестужевых, Михаиле и Алексее; один из них находился сейчас в роли дипломата при Шведском дворе. Другой – при Датском. Но выбор свой он остановил на младшем – Алексее Бестужеве, который более внушал ему преданность. По рекомендации герцога Курляндского тот был незамедлительно произведён в действительные тайные советники и отозван из Дании в Петербург.

Впрочем, после его приезда, Бирон ещё колебался, вводить ли его в Кабинет министров. По слухам, Бестужев пользовался репутацией человека, подобного Волынскому, честолюбивого до крайности. И фаворит проявлял осторожность, боясь повторить прежние ошибки.

Однако, раздумывал он недолго. И в день крестин царевича Иоанна Антоновича, 18 августа, Алексей Бестужев был объявлен новым кабинет-министром.

дом князя С. В. Лопухина

На радостях, по случаю рождения внука, императрица проявила милость и подписала приказы о награждениях новыми чинами некоторых приближенных ко двору вельмож. В числе этих приказов, наконец-то, было удовлетворено прошение князя Лопухина о переводе его в кригскомиссары по морскому ведомству с присвоением чина вице-адмирала, и с правом присутствовать на заседаниях в Адмиралтейской Коллегии.

По случаю такой новости, семейство Лопухиных собралось за обеденным столом. И Наталья Фёдоровна прикидывала, с каким размахом они проведут торжественный приём и кого пригласят.

– Чего тут думать? Черкасских и Головиных! – указывал ей Степан Васильевич.

– И непременно Трубецких, – добавила супруга, – Теперь Никита Юрьевич генеральный прокурор. И ссориться с ним не подобает.

– Хоть я и не люблю Никитку, – признался Степан Васильевич, – Уж больно он скользкий тип. Но пригласить его надо. Тут ты права, Наташа.

– Я всегда права! – гордо подтвердила она, – И ты не раз уже в этом убеждался, Стёпа! Так, что слушай меня.

– Ладно, не больно-то заносись! – осадил её супруг, – Только прежде, чем устраивать приём, надо бы справить мне белый адмиральский кафтан с зелёными обшлагами.

– Справим, как положено! У лучшего портного! – заверила его Наталья Фёдоровна, – Уж, поверь, в этом я толк знаю!

– И обязательно с золотыми пуговицами.

– Правильно, Стёпа! Нечего скупиться!! – кивала она, – И офицерскую перевязь сошьём цвета бирюзы! А у Герхарда закажем тебе лаковую трость с серебряным набалдашником!