Ирина Костина - Наследники и самозванцы. Книга пятая

Лесток не желал отступать:

– Елизавета Петровна, и всё же Вы недооцениваете своё окружение! – и, предусмотрительно оглядевшись вокруг, сообщил, понизив голос, – Шведский посланник Нолькен сегодня на балу пожелал выразить своё намерение поговорить с Вами наедине. Он передал записку.

Елизавета двумя пальцами перехватила из его рук записку и усмехнулась:

– Швеция?! Что, почуяла, что запахло жареным?

Грянул дождь. Царевна, подхватив подол платья, весело хохоча, бросилась к крыльцу. Лесток, поддерживая её под локоть, устремился вслед.

Спустя три дня Нолькен отписал в Стокгольм, что его первая встреча с Елизаветой прошла успешно. Деньги царевна приняла. В ответ же на его условный намёк об оказании содействия Швеции в некоторых обоюдных вопросах , ничего не сказала, но отреагировала приятной улыбкой.

Граф Юлленборг одобрил действия посланника и велел продолжать намеченные действия в отношении дочери Петра Великого, в подробностях сообщая ему незамедлительно обо всех деталях, касающихся этого предприятия.

дом княгини А. И. Гессен-Гомбургской

– Катенька! К тебе гостья, – сообщила Анастасия Ивановна, пропуская к ней в комнату Анну Скавронскую.

Катерина, отложив вышивание, удивлённая поднялась, приглашая гостью присесть:

– Проходи. Я рада тебе.

Та сняла шляпку и расположилась на кушетке.

– Я распоряжусь насчёт чая, – пообещала княгиня и удалилась, оставив девушек наедине.

– Я пришла просто так, по-приятельски, – будто извиняясь, произнесла Анюта.

– Ты очень хорошо сделала, что пришла. Ко мне редко, кто приходит. После того, как Маша…, – Катерина осеклась, – В общем, после того, как случилось это несчастье с Волынскими, я лишилась единственной подруги. И теперь скучаю.

– И у меня всё в точности так же, – подтвердила Анна, – Знаешь, я подумала, раз уж мы обе дружили с Машей и обе в одночасье лишились этой дружбы, то, может быть, ты не станешь возражать против того, чтоб я навещала тебя. А ты – меня.

– Ты предлагаешь дружить?

– Да, – робко подтвердила она и взволнованно прикусила губу, – Что скажешь?

– Я скажу, что очень рада!! – воскликнула Катерина, – Ведь у меня совсем нет подруг.

– У меня – тоже.

– Выходит, мы два сапога пара, – рассмеялась Катя.

– Постой, ты сказала, что у тебя нет подруг. А разве Анастасия Ягужинская тебе не подруга? – настороженно поинтересовалась Анна.

– Что ты! Нет! Я её почти не знаю!

– Но она была у тебя на дне рождения в прошлом году.

– Её Петя Трубецкой пригласил. Они дружат с детства.

– Вот как? – Скавронская облегчённо вздохнула, – Это хорошо.

– Почему это хорошо?

Анюта смущённо поправила ленту на платье и произнесла:

– Видишь ли, если бы ты была её подругой, то мы вряд ли смогли бы дружить.

– Почему?

Она вдруг потупила взгляд и долго не решалась заговорить. Наконец, подняла на Катю большие испуганные глаза:

– Скажи, раз уж мы подруги, то я могу тебе доверить свой секрет?

Она растерялась:

– Мне прежде никто никогда не доверял секретов. Но…, конечно, можешь. Обещаю, сохранить его в тайне.

Анюта доверительно взяла её за руку и выдохнула:

– Мне очень нравится Иван Лопухин.

– Ух…, – только и смогла произнести Катя, потрясённая её искренним признанием, – А он?

– Раньше мне казалось, что и я ему нравлюсь. Но последнее время я склоняюсь к мысли, что он меня обманывает. А началось всё в тот день, у тебя в гостях, когда Ягужинская вдруг при всех рассказала, что Лопухин ухаживает за ней и заваливает дорогими подарками.

– Боже мой, – ахнула Катерина, – Представляю, что тебе пришлось пережить в тот момент!

– А потом я узнала, что он стрелялся из-за неё на дуэли.

– Да что ты!

– Вернее, сперва я думала, что из-за меня. А потом узнала, что из-за неё!

– Бедняжка.

– Ты такая чуткая. Спасибо тебе, – растрогалась Нюта, – Впрочем, позднее выяснилось, что Иван дрался сразу на двух дуэлях; с Бергером из-за меня. И с Трубецким из-за Ягужинской.

Катенька в растерянности захлопала ресницами:

– Как это понимать?

– Не знаю! Сам он уверяет меня, что с Ягужинской его ничто не связывает. Но зимой я видела, как он катался с нею на санках с набережной, – Анюта тяжело вздохнула, – Я запуталась. И не знаю, что мне делать?

И она вдруг уронила голову на плечо Катерине и тихо расплакалась. Катя обняла её и стала гладить по голове:

– Не плачь. Пожалуйста.

Она подняла зарёванное лицо:

– А как ты думаешь? Верить мне Лопухину или нет?