Стасс Бабицкий - Аки лев рыкающий

Не отмахивайтесь, господа, так сразу от этой мысли. Ведь иначе придется допустить, что все наши губернаторы – идиоты, не умеющие справиться с элементарной задачей. Вот, скажем, в прошлые годы на выезде из Москвы дорогу размывали дожди, а по весне затапливали талые воды. Поручи любому мужику, даже не особо смышленому, осушить гиблое место – он первым делом выкопает две сточные канавы на обочинах. А что делает чиновник, которому государь доверил важнейший пост? Строит по краям высокие бордюры на французский манер и превращает большую дорогу в подобие коробки или плошки. Емкость эта быстро наполняется вязкой грязью, и если прежде здесь было трудно проехать, то теперь стало и вовсе невозможно. За каким чертом, спросите вы? Неужто и вправду дурак в высоком кресле сидит? Э, нет. Тут налицо хитрость. У племянника губернатора имеется кирпичный завод, где те самые бордюры и производят. Вот и затеяли катавасию, чтобы денежки рассовать по семейным карманам. Не мужику же, право слово, отдавать. Мужик за канаву сколько возьмет? Алтын. На бордюры же тысячи рублей списать возможно.

А в итоге что? Авария за аварией. На этих разнесчастных первых верстах мы потеряли сразу трех участников гонки. «Вивинус» взял со старта шибче всех, но почти сразу пробил колесо и скатился на обочину. Коляска Луцкого забуксовала в липком месиве, попыталась выехать, но слабенький мотор задымился от натуги. Каюсь, я отметил это не без злорадства. А чуть дальше строители вывалили на дорогу кучу щебня, как назло – за поворотом. Шоффер «Фиата» заметил препятствие слишком поздно. Крутанул руль, но автомобиль уже не слушался. Тормоза взвизгнули протяжно и громко, словно собака, которой наступили на хвост. Модная машина прочертила глубокую борозду и опрокинулась на бок.

– Убились! – воскликнул я в ажитации.

Наш «Бенц» как раз проползал мимо на мизерной скорости.

– Нет, нет, живы, – успокоил князь.

И верно, шоффер выскочил из перевернутой машины, как Петрушка из-за ширмы. Следом вылез мрачный хозяин.

– Ох и разругаются они сейчас, а то и подерутся. Любопытно! Притормозить бы… Но у нас пари с Пузыревым, а проигрывать я ненавижу! – Николай Сергеевич наклонился к моему уху и доверительно шепнул, – Хотя, по чести говоря, Жорж, нравится мне этот шельмец.

– Кто? – не сразу догадался я. – А-а-а, имеете в виду Пузырева?

– Его, голубчика. Его, наглеца!

– Позвольте, князь, но в чем же он наглец?

– Да в том, что хочет весь мир, как проволоку свернуть и в свой карман засунуть. Ванюша – автомобилист незаурядный. Мало ему владеть французским или немецким мотором, как иным любителям. Он желает сам конструировать и кататься на собственной машине, в полном смысле слова – собственной, понимаете?! Пузырев из тех истинных патриотов нашего Отечества, кто мечтает создать по-настоящему русский автомобиль. Чтобы и мотор, и колеса, и корпус, и прочие узлы его, производились из русского материала, русскими рабочими и под руководством русских инженеров. Никаких заморских карбюраторов и подвесок! Говорит: «Не умеем пока делать достойные образцы, значит, будем учиться и скоро научимся». Как, скажите, такого не любить?!

– Странно. Мне он давеча признался, что затеял производство совсем не из патриотических чувств, а потому, что для наших ужасных дорог нужны особо выносливые конструкции. Раз иностранные заводы не могут нас таковыми обеспечить, то придется делать свои.

Не хотелось разочаровывать князя, но я всегда исповедовал принцип: «дружба – дружбой, а истина дороже». Впрочем, г-н Щербатов ни капельки не расстроился, скажу больше – он засмеялся.

– Я давно живу на свете и успел убедиться на сотнях примеров, что мотивы людей не важны. Кто старается сделать лучше для России, тот и патриот. Даже если дороги наши терпеть не может. Но куда важнее крепких конструкций для нас сейчас – информация о состоянии этого шоссе. Необходимо составить карты для автомобилистов и отметить все опасные участки особыми значками. Опытные извозчики знают каждую яму на пути из Москвы в Петербург, каждый шаткий мостик или затопленную колею, в которой застревают колеса. Автомобилисты же едут наощупь. Не представляя, какая напасть поджидает на следующей версте.

– А расспросить тех же ямщиков не пробовали? – уточнил я.

– Пробовал. Зашел в трактир у почтовой станции, оплатил два самовара чая с баранками, и приготовился записывать. Но они рассказывают так же медленно, как едут на своих колымагах. Пока добьешься конкретных фактов, столько песен да побасенок выслушаешь… Не хватило у меня терпения. То ли дело автомобили. Вон, глядите, как полетел Романов на своей электрической повозке – птицы не угонятся. За ним австрияк на «Грэфе». Заметили? Он из тех лихачей, кто считает особым шиком проскакивать повороты, не сбавляя скорости. Но это огромный риск для гонщика. Пусть у него самые надежные шины – «Пневматик-Континенталь», даже они такой езды не выдержат.