Николай Энгельгардт - Граф Феникс. Калиостро

После тестя моего, графа Михаила Юрьевича Виельгорского, осталось несколько тысяч книг герметического содержания. Большая часть этой драгоценной библиотеки поступила в императорскую публичную библиотеку… Некоторую часть я имел случай отыскать в амбаре курского имения вместе с разными каббалистическими рукописями и частными письмами масонского содержания. Это собрание… указывает на переход герметизма к иллюминизму, к мистицизму, к пиетизму, а впоследствии дело довели к скептицизму, к либерализму, к гегелизму, к коммунизму и к нигилизму, уже мечтавшему о терроризме. Любопытно было бы проследить, как каждый новый ток мышления возбуждал восторг и казался последним словом отвлеченной мудрости».

Действительно, идеи мистиков-масонов XVIII века содержали начала всех последующих «токов мышления», по меткому выражению графа Соллогуба. Так, просматривая в публичной библиотеке инвентарную опись книг графа Виельгорского, мы нашли латинский трактат – полную систему философского нигилизма, изданный в Венеции в 1734 году.

Что касается коммунизма, то в собрании французских и голландских масонских песен, первое издание которого вышло в 1766 году, находим такой гимн: «Когда под властию Астреи невинность направляла наши стопы, более не видно было битв и земля не поглощала мертвецов. И вот причина тому, братья: весь человек был истинным масоном! Великий и малый, чтобы быть счастливыми, без всякой жалобы и недовольства делили тогда между собою блага, производимые природой…»

Коммунистический принцип полюбовного раздела продуктов труда между работниками, между великими и малыми ярко выражен в этой старинной песне.

Николай Энгельгардт

В первых числах мая месяца 1779 года в седьмом часу утра по Невской перспективе от старой Московской дороги мимо литовских огородов шел человек, не возбуждавший ничьего внимания, тем более что в столь ранний час некому было любопытствовать. Столица северной Семирамиды покоилась еще беспечным сном. Попадался лишь рабочий люд, охтинские поселянки в их чухонских нарядах спешили с кувшинами молока, да хозяйки попроще поднялись, чтоб закупить с возов раньше других припасы с уступкой для почина. Даже слуги богатых домов теперь спали, равно как и чиновники, хотя по регламенту им уже пора было чинить перья и доставать бумаги. Сладко спали и молодые гвардейцы в караулах, беспечно совлекши с себя амуницию и примостившись на мягких креслах и софах, присланных им на абвахты и в кордегардии попечительными домашними.

В счастливое время царствования мудрой Астреи бог Морфей [20] Морфей – древнегреческое божество сна и сновидений. Фортуна – в древнеримской мифологии богиня судьбы. вместе с Фортуной занимали главное место в капище избалованных петербуржцев. Лишь приказная тля, ябедники, крапивное семя в халатах, с подвязанными зубами, с суконными мешками под мышкой и с чернильными пузырьками на шнурках, зацепленными за пуговицы, спешили в присутственные места, в палаты правосудия ловить столь же мелкотравчатых ранних клиентов, да просители и просительницы: вдовы, инвалиды на деревянных ногах, а также заимодавцы пробирались на пышные крыльца под фронтоны вельмож и бар, имея в виду проникнуть в передние, лишь только подымутся ленивый привратник и жирный дворецкий.

Приятное весеннее утро бодрило и веселило идущих по Невской перспективе. Свежий ветерок тянул со взморья и перебирал листы старых берез и лип, в два ряда росших вдоль длиннейшей столичной улицы.

Человек, не возбуждавший, как уже сказано, ничьего внимания, шел под деревьями мерным, торжественным и неспешным шагом. Среднего роста, он был необыкновенно широк и дюж в плечах, и вообще его можно было назвать квадратным – и большая голова на бычьей, короткой и толстой, шее, и грудь, и спина – все у него казалось квадратным. Поярковая черная шляпа с тремя загнутыми краями на манер пирога расстегая не имела никаких украшений, кроме небольшой розетки из лент зеленого и красного цвета. Локоны сырцового парика были упрятаны сзади в черный кошелек. С плеч спускался черный же длинный женевский плащ. Под ним виден был синий, грубого сукна, поношенный бастрак – род куртки, запрятанной в короткие штаны. Серые чулки обтягивали замечательно толстые икры и коленки не по росту коротких ног. Огромные ступни покоились в башмаках с квадратными носками и стальными пряжками. Человек этот обладал порядочным животом и необыкновенно белыми, красивыми, аристократическими, с тонкими пальцами кистями рук, украшенных дорогими кружевными манжетами и перстнями. Руки совсем не соответствовали его вульгарной фигуре.