Сергей Мун - Лепестки Мугунхва

– Или этот мастер – японец! – Незаметно подошедший командир китайского «бронзового» отряда слегка поклонился. – Вы ведь это хотели сказать, уважаемый Хён Мэнхо? Мне, кстати, хотелось бы кое – что обсудить с вами по этому поводу.

Чольсок и Пингюн, взглянув на генерала и увидев его лёгкий кивок, поклонились и, развернувшись, поспешили оставить начальников наедине. Они не стали возвращаться к отряду, а поднялись чуть выше, вдоль реки, и, примостившись на крупных береговых камнях, принялись пить воду, зачерпывая её маленькими тыквенными чашками, которые каждый бывалый воин всегда имел при себе.

Сделав ещё глоток, Пингюн выплеснул остатки воды себе в лицо.

– Мне не приходило это в голову, но, пожалуй, я теперь тоже так думаю.

– Чего-о?! Японские пираты здесь, так далеко от моря?!

Пингюн хлопнул своей чашкой Чольсока по лбу.

– Дурень! По – твоему, что?! Японцы только пиратами бывают?!

– А я других и не видел. К нам на Чечжу каждое лето заплывали. Знаешь, как мы их били?! Я, правда, тогда совсем мальчишкой был. Но уже тогда был таким же здоровым! А ещё у меня во – от такущая дубина была …

– Сам ты дубина! У этих японцев кого только нет! И тайные кланы наемных убийц! Синобу называются. Подкрадутся к тебе, не услышишь!

– Это что ещё за синобу?

– Ну, это вроде наших, из этой… северной деревни, как её?.. Помнишь, Чон рассказывал? А ещё у них самураи есть. Ну, эти вроде наших… э – э–э… ну-у… да нет у нас таких! В общем, самураи – это такие… – Пингюн озадаченно почесал затылок, но, так и ничего не придумав, махнул рукой. – Ну, в общем, ходят они по Японии и друг с другом дерутся.

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем дерутся?

– А-а… ну-у… не знаю я зачем. Наверное, им надо.

– А – а–а! Ну, понятно.

Чольсок вылил из чашки воду себе на голову и обтёр ладонью лицо.

– Да-а! Япония. Что за люди такие? Значит, всё дерутся и дерутся. И к нам всё лезут и лезут. Чего им надо? Они сами – то хотя бы знают?

– Знают. Японцы не дураки. И вот ты подумай, зачем они так далеко от берега забрались? Через всё Корё, до самого Китая!

– Ну и зачем?

Пингюн лёг спиной на большой плоский камень и, глядя в небо, стал покусывать сорванную травинку, рассуждая вслух:

– За нами идёт большой отряд монголов. Только вчера от них немного оторвались. Сегодня нас обстреляли японцы.

– Ну, монголы понятно! Они воюют с китайцами. А японцам‑то чего надо? С китайцами они не воюют, с нами вроде тоже.

Пингюн повернулся на бок, подперев голову рукой.

– Скажи, Чольсок, ты рад, что минский император вернул Корё Священный Камень Тангуна?

– Спрашиваешь! Конечно, рад! Я как‑то сразу стал вспоминать, что мы, корейцы, древний народ. Я даже, наверно, когда вернёмся в Кэгён, [11] Кэгён – древняя столица Корё (совр. Кэсон – город в КНДР). тому здоровому монголу в глаз дам! Помнишь, пускать нас не хотел?

Пингюн засмеялся.

– Вот видишь?! И теперь, так же как у тебя, у всех корейцев духа прибавится. И у каждого свой монгол или японец найдётся. Поэтому они и не хотят, чтобы повозка наша до Корё дошла.

Чольсок ошарашенно открыл рот, затем зло прищу – рился:

– Ах вот как! Ну, это у них не выйдет! Мы сейчас… это… Мы их… А кстати, почему китайский император такой маленький отряд нам в помощь дал?

– А ты бы хотел, чтобы он дал нам целое войско и этим признал, что он, повелитель Поднебесной, у себя в стране опасается юаньских разбойников, как их теперь называют? Он бы потерял лицо! А эти «бронзовые» – просто почётное сопровождение. Правда, я слышал, как их командир, этот Вэйшан, [12] Вэйшан – большая гора (кит.). сказал нашему генералу, что весь его отряд подобран из «тумэна [13] Тумэн – воинское подразделение численностью 10 000 чел. неистребимых».

– Да ну! Вот это да! А я и смотрю, странные они какие – то. Ни с кем не разговаривают, даже между собой. На привале сидят и молча жуют.

– Они раньше в монгольской армии наёмниками были. Говорят, полмира с монголами прошли.

– Кстати, о монголах. Зачем ко мне этого мальчишку прицепили? Ну, какой из меня наставник? Да ещё монгольчонка.

– Ты это про Тургэна? [14] Тургэн – быстрый (монг.). Да какой он монгол? Разве что родился монголом да имя у него монгольское. Вэйшан сказал, что он у них с раннего детства при военной школе дворцовой стражи. И жил там же, и учился, вместе со всеми. Да и не такой уж он и мальчишка. Ты себя в пятнадцать лет вспомни!

– Ну, сравнил! У меня‑то и тогда уже здоровья было! А этот худой совсем. На что он может сгодиться?