Юрий Корчевский: Танкист живет три боя. Дуэль с «Тиграми»

– Командир, сюда! – Василий свернул во дворик. Вокруг было пустынно, не видно ни своих, ни чужих. Куда подевался младший лейтенант со своими пехотинцами?

С другой стороны дома раздался хлопок, по звуку похожий на фаустпатрон.

– Парни, за мной! Оружие наготове!

Вдоль стены дома они дошли до его конца. Там, лежа за мешками с землей, копошились двое немцев из фольксштурма. Один приготовился использовать фаустпатрон: планку прицела успел поднять, норовя сунуть трубу гранатомета под мышку, второй показывал ему рукой направление к цели. Оба были увлечены и не оглядывались назад.

– Огонь! – скомандовал Павел и выстрелил из «нагана» по фаустнику.

Из автоматов ударили по немцам заряжающий и наводчик. Оба немца были сражены наповал. Механик же даже не мог достать из кобуры револьвер – левой рукой он придерживал правую.

Надо идти к своим, в госпиталь. Иван Иванович держался молодцом, но он был бледен, на лбу выступил пот. Да и стоял он нетвердо, покачиваясь, как пьяный.

– Мужики, что-то голова кружится…

«Контужен, что ли?» – подумал Павел.

– Придержите Иваныча. Василий, дай автомат!

Павел пошел впереди, за ним Толик и Василий вели под руки Ивана. Шли задними дворами, поскольку на самой улице стреляли. Не хватало только под шальную пулю попасть!

Относительно быстро они добрались до пехотного батальона, и уже от них Павел связался по рации с комбатом, доложил, что самоходка сгорела и что требуется помощь раненому водителю. Комбат спросил, где они находятся, и пообещал прислать за ними машину.

Вскоре прибыл грузовичок «Додж 3/4». Парни разместились в кузове. Водитель ловко объезжал воронки и вскоре остановился на окраине городка.

– здесь медсанбат, приехали.

Таран ни для кого не прошел даром – в госпитале оставили весь экипаж. У Павла распухло колено, и нога едва сгибалась, вызывая сильную боль. У механика-водителя были сломаны правая рука и ребро. У заряжающего и наводчика установили сотрясение мозга и многочисленные ссадины, порезы и ушибы. Всех уложили в одну большую – человек на двадцать – палату.

Который уже раз за свою жизнь Павел попадал в госпиталь. Он уже не морщился, вдыхая госпитальные запахи, не вздрагивал при уколах и спокойно спал, когда рядом стонали или храпели другие раненые.

Учитывая, что повреждения не столь тяжкие, их не отправили в тыл, в эвакогоспиталь, чему экипаж был только рад, потому что появлялась возможность потом, после выписки, вернуться в свою часть.

Парни быстро шли на поправку, только плохо заживающая рука у Ивана Ивановича вызывала беспокойство.

Через две недели всех, кроме механика-водителя, выписали, а его отправили на лечение в тыл.

Через военного коменданта экипаж разыскал свой полк.

– С возвращением! – Комбат поочередно обнял каждого. – Очень вовремя! А почему не все?

– Механика-водителя отправили в тыловой госпиталь на долечивание.

– Что-то вашему экипажу с водителями не везет. Ладно, располагайтесь пока. Найдем для вас и самоходку, и механика.

Механик-водитель нашелся в этот же день – молодой разбитной парень, полная противоположность солидному и степенному Ивану Ивановичу. Едва представившись экипажу, начал травить анекдоты.

– Рядовой Александр Сытнев, можно просто Саша.

– Давно из учебки? – поинтересовался Павел.

– Давно! Три месяца как. Как раз перед Новым годом выпустили.

– Не воевал еще, стало быть?

– Не успел, – развел руками Саша. – А что вы все такие смурные?

– После госпиталя, всем экипажем туда попали.

– Подбили?

– Немецкий танк таранили.

– здорово! Прямо как Виктор Талалихин! Только он на истребителе.

Следующим днем они получали самоходку. В техпарке им показали боевую машину. Вся рубка ее была в шрамах от снарядов и осколков.

Павел поинтересовался, когда была выпущена машина.

– Да она же новая, полгода не будет, как с завода! Это же «сотка»!

И в самом деле, СУ-100 начали выпускать осенью 1944 года. Видимо, машина побывала в передрягах, и ей досталось.

Полдня экипаж принимал машину. Наконец они надоели помпотеху.

– Парни, чего вы ее, как девку на выданье, ровно свахи, осматриваете? Двигатель исправный, гусеницы сами подтянете, пушка стреляет – чего еще надо?

И в самом деле. Павел махнул рукой:

– Двигаем на заправку и в пункт боепитания.

Они заправили полный бак, получили снаряды, а потом направились в оружейку – за автоматами и гранатами – ведь самоходка из ремонта пришла «голой».