Бернард Корнуэлл - Саксонские Хроники

Так я встретился с Рагнаром. Рагнаром Бесстрашным, убийцей моего брата, человеком, чья голова должна была украсить шест на воротах Беббанбурга. Ярлом Рагнаром.

В тот день датчане проявили смекалку: построили новые стены внутри города, заманили наших воинов на улицы, в ловушку между этими стенами, окружили и перебили. Они истребили не всю нортумбрийскую армию, потому что даже самые свирепые воины не любят такой резни, к тому же датчане выручали за рабов немало денег. Большинство захваченных в Англии рабов датчане продавали зажиточным хозяевам на диких северных островах или в Ирландии или же отправляли через море на свою родину, в датские земли. Но некоторых, как я выяснил, отвозили на большие рынки рабов к франкам и совсем немногих увозили туда, где не было зимы и где люди с лицами цвета жженого дерева платили хорошие деньги за мужчин, а еще больше – за молодых женщин.

Но перебили датчане тоже немало. Они убили Эллу, убили Осберта, убили моего отца. Элле и отцу повезло, они погибли в бою, с мечами в руках, а вот Осберта схватили и пытали той же ночью, во время пира в пропахшем кровью городе. Несколько победителей охраняли стену, некоторые праздновали в захваченных домах, но большинство собрались в замке побежденного короля Нортумбрии.

Туда меня и привел Рагнар.

Я не знал, зачем он меня сюда привел, и был почти уверен, что меня убьют или в лучшем случае продадут в рабство, но Рагнар заставил меня сесть с его людьми, дал мне жареную гусиную ножку, половину ковриги хлеба и кувшин с элем и дружески потрепал по голове.

Остальные датчане сначала не обращали на меня внимания: они были слишком заняты выпивкой и потасовками, которые затевали по мере того, как напивались. Но больше всего они оживились, когда привели пленного Осберта и заставили биться с молодым воином, мастерски владевшим мечом. Датчанин потанцевал вокруг короля, затем отрубил ему кисть левой руки и вспорол живот скользящим ударом. Осберт был грузным человеком, и кишки его вылезли, как угри из садка; глядя на это, многие датчане чуть не померли со смеху. Король мучался долго, и пока он молил его добить, датчане распинали захваченного священника, который принимал участие в битве.

Наша религия изумляла датчан и вызывала у них отвращение. Они разозлились, когда руки священника сорвались с гвоздей. Кто-то сказал, что таким способом невозможно убить человека, и они затеяли об этом пьяный спор, а потом попытались прибить священника к деревянной стене зала второй раз, но скоро им наскучила такая забава, и один из воинов проткнул грудь пленного копьем, раздробил ему ребра и пронзил сердце.

Когда священник умер, несколько человек обратили внимание на меня и, поскольку я был в шлеме с позолоченным ободом, решили, что я королевский сын. Они нарядили меня в мантию, кто-то полез на стол, чтобы на меня помочиться, но тут раздался зычный крик – это Рагнар протиснулся сквозь толпу. Он сорвал с меня мантию, произнес горячую речь, смысла которой я не понял, и его слова всех остановили. Рагнар обнял меня за плечи, подвел к возвышению сбоку зала и жестом велел туда подняться. Там в одиночестве ужинал старик – слепой, с молочно-белыми глазами, с морщинистым лицом, обрамленным седыми волосами, такими же длинными, как у Рагнара. Он услышал, как я поднимаюсь, и задал какой-то вопрос; Рагнар ответил ему и ушел.

– Ты, наверное, голоден, мальчик, – произнес старик по-английски.

Я не ответил. Меня испугали его слепые глаза.

– Ты что, испарился? – спросил он. – Или гномы утащили тебя в свои подземелья?

– Голоден, – сознался я.

– А, значит, ты все-таки здесь, – сказал он. – Тогда вот свинина, хлеб, сыр и эль. Назови свое имя.

Я чуть не сказал "Осберт", но вовремя вспомнил, что я Утред.

– Утред, – сказал я.

– Некрасивое имя, – заметил старик. – Сын велел мне присматривать за тобой, и я буду присматривать, но ты, в свою очередь, будешь присматривать за мной. Не отрежешь ли мне свининки?

– Твой сын? – переспросил я.

– Ярл Рагнар, – пояснил он. – Иногда его называют Рагнар Бесстрашный. Кого здесь сейчас убили?

– Короля, – ответил я, – и священника.

– Которого короля?

– Осберта.

– Он славно умер?

– Нет.

– Значит, он был недостойным королем.

– А ты король? – спросил я.

Он засмеялся.

– Я – Равн. Когда-то я был ярлом и воином, но теперь ослеп, и от меня нет больше пользы. Лучше бы меня огрели по башке дубиной и отправили в загробное царство.