Юлия Верба - Одесская сага. Троеточие…

– Что ищешь? Может, я знаю? – спросила Анька.

– А где мой китовый ус с резьбой, который Осип привез?

– Да я его выкинула давным-давно, – недоуменно ответила Аня.

– В смысле выкинула?! Это же дорогая вещь! Это он мне подарил!

– А нам от него ничего не надо! Вообще!

– Мама, ну ты даешь! Он же гору всего натаскал! А корабль где, из Южной Америки?

– Там же, – Анька воинственно скрестила руки на груди. – Можешь не искать! Я все отнесла на помойку!

– Что, и фотографии?

– Нет, конечно! Фотографии я сожгла!

– Ты сумасшедшая… Ты понимаешь, это сейчас в музей можно было сдать! За деньги или так, в дар, но справку получить и плюс в характеристику! Мол, история первой ходки китобойной флотилии!

– Да пошел он! Мне от ничего не надо, и память не нужна – на кой мне его пылесборники по полкам?

– Кошмар! Как ты живешь? Не дом, а казарма!

– Вещизм – пережиток прошлого.

– Угу, и на саване карманов нет. Но это когда? Ты вообще ничего не ценишь? Тебе ничего не жалко было?

– Я себя ценю! И если я кому-то оказалась ненужной, то и он мне не нужен! Все! Музея не будет! Придумал тоже – эту скотину да в музее поселить!..

Свой юбилей Лидия Ивановна Ланге, она же Лида Беззуб, отмечала в узком кругу, но не без шика. Открывшийся в прошлом году на проспекте Мира «дворец питания» «Киев» стал не просто самым большим, но и самым модным заведением Одессы – столовая на двести мест, ресторан.

«Киев», магазин «Кулинария», а на специально оборудованной крыше здания – «Кафе-мороженое». Даже не в летний сезон его, по данным газетчиков и статотчетам, посещало более пяти тысяч человек в день. По выходным – очередь из свадеб и банкетов. Эта востребованность и стала решающим аргументом, а еще расположение.

– Что, Лидка, решила на такси сэкономить? Домой пешочком пойдешь? – обняла ее Аня.

– Ну извините, у вас на Чубаевке все кафе заняты, – фыркнула именинница. – И вообще – не домой же в коммуналку звать самых близких друзей?

– И самых нужных, – тихо процедит Ксеня, оглядывая стол и кивая знакомым парам, среди которых будут крупный партийный функционер с супругой, директор продуктовой базы, их общий ювелир и явно кто-то из Николенькиных высоколобых товарищей по университету.

Сильно сдавший, но все еще бодрый Николенька снова с первого тоста огорчит супругу, весело провозгласив:

– За ровесницу двадцатого века!

Но потом вечер выровняется и пройдет так, как планировала Лидка, – с красивыми речами, тонкими шутками, откровенно льстивыми комплиментами и даже парой медленных танцев. Юбилярша в свои шестьдесят пять выглядела моложаво, она, как и Женя, осталась сухощавой, стройной, с тонкими запястьями и щиколотками, в отличие от пышнотелых Ани и Ксени. Ну а эффектно одеться, чтобы прикрыть давно не идеальную шею или первые пигментные пятна на птичьих пальцах, она умела лучше всех. Лидка, как в салоне своей юности, проплывала вдоль стола с бокалом шампанского – чокнуться или шепнуть приятность кому-то из гостей, чтобы все чувствовали себя особенными.

– Узнаю нашу светскую львицу. Дай бог и мне в ее годы быть в такой форме, – уважительно шепнула Ксеня Жене.

– Та куда ты денешься? – хихикнула Женя. – А вот от меня такого кутежа не ждите – максимум наполеон с абрикотином.

– А ты скажи: «Хочу ресторан», и мы тебе сами праздник устроим, – отозвалась Анька.

– Это что, вместо подарков? Нет уж – обойдетесь! Готовьте что-то солидное и дельное. И не надо скидываться – чтобы каждая от себя, – приподнимая бокал и кивая соседям, продолжала вещать Женя.

К концу вечера, когда нужные дорогие гости раскланяются, Николенька рассчитается с официантами, раскрасневшаяся от шампанского Лида вдруг предложит пройтись по центру.

Они спустятся мимо обновленного «Золотого ключика» с шикарными панно и гигантскими стеклянными витринами на Дерибасовскую и, оставив позади Оперный, выйдут на Приморский бульвар.

– Как же хорошо, – вздохнет Ксеня, опираясь на руку своего Панкова, – какой вечер чудесный. Давайте на лавочке посидим.

Все послушно сели.

– Слушайте, а мы же первый раз в жизни вместе гуляем, – вдруг выдаст Аня. – Кошмар! Почти жизнь прошла, а мы так все вместе ни разу не гуляли.

– Ну здрасьте, – возмутится Лида. – Что значит не гуляли? А с мамой на выставке? Ты что, не помнишь? Еще Женька земли нажралась.

– Что вы врете! Да в каком году это было? – поперхнулась беломором Женя.

– Так это… Выставка всемирная, – подсказала Аня, – еще Нестор покойный был.