По реке плавали дикие утки. Так близко, что подстрелить их смог бы и ребёнок. Но сейчас двум всадникам было не до охоты, потому их стрелы остались в колчанах, а луки – в саадаках. Поторапливая коней, Мунлик и Тэмуджин ехали вдоль речного берега. Миновали луговину, затем – заросли ивняка, за ней – новую луговину; и свернули в степное густотравье.
Степь перекликалась звонкими птичьими голосами и пряно пахла полынью.
– Почему шаману не удаётся изгнать из отца духов болезни? – спросил мальчик.
– Он говорит: слишком много прошло времени, пока Есугей добирался домой после татарского угощения, – печально ответил Мунлик. – Духи успели укорениться глубоко в его теле и теперь хозяйничают в нём, как в собственной юрте.
– Зачем же отец принимал из рук этих злых людей еду и питьё?
– Разве мог он показать, что боится разделить с татарами трапезу? Нет, не таков Есугей-багатур. К тому же все знают: законы степного гостеприимства священны, до сих пор никто их не нарушал.
– Я верю, что отец одолеет болезнь! – со слезами на глазах воскликнул Тэмуджин. – Он сильный, он убил много врагов, и её обязательно должен одолеть!
– Я тоже очень на это надеюсь, – со вздохом проговорил Мунлик. – Однако мне ничего не ведомо про духов болезни, с которыми сейчас борется шаман. На всё воля Вечного Неба.
Солнце скрылось за одиноким облаком, но небо полнилось мягким сиянием, наделяя им весь срединный мир. Лишь в душах двух всадников было сумрачно от тревожных чувств.
…Как ни гнали коней Мунлик и Тэмуджин, они всё же опоздали. Незадолго до их приезда Есугей умер.
Так осиротела семья Борджигинов.
***
Много дней миновало с тех пор как малолетний жених Бортэ уехал к больному отцу, и девочка тосковала по Тэмуджину. Часто она выходила далеко за пределы куреня – шла к реке или в степь, садилась в высокую траву и пела грустные песни.
Ни на валуны, ни на деревья
Лебедь не садится, не садится.
С парнем из далёкого кочевья
Нам бы пожениться, пожениться.
Ветер, пролетающий над степью,
Забери с собою песню эту —
И неси к далёкому кочевью,
Чтоб услышал тот, кого здесь нету.
Грустно мне, что люди не летают.
Мне бы белой птицей обернуться.
Где мой милый бродит, я не знаю.
Суждено ль ему ко мне вернуться?
Жду его, печалясь дни и ночи.
Пусть плохого с ним не приключится.
Парень этот нравится мне очень,
Нам бы пожениться, пожениться.
Покрытая жёлтыми и белыми цветами степь колыхалась под ласковым гребнем ветра, уносившим песни Бортэ в прозрачную небесную синь. Но достигнуть далёкого кочевья песни девочки, конечно же, не могли. А если б даже каким-то чудесным образом Тэмуджин услышал, о чём она поёт, всё равно это ничего не изменило бы… Шли годы, и постепенно Бортэ стала понимать: раз Тэмуджин с родичами не приезжает к ней, значит, с ним случилось неладное. И всё же она не хотела в это верить, гнала от себя дурные мысли.
Однако мальчику не было суждено в скором времени вернуться к Бортэ, ибо его постигло несчастье, горше которого трудно и придумать. После гибели Есугея власть в племени перешла к знатному нойону 10 10 Нойон – господин.
Таргутаю Кирилтуху. Тот провозгласил себя новым ханом и – желая избавиться от будущего соперника в лице подраставшего Тэмуджина – увёл тайджиутов на новые кочевья. А семью Есугея отказался брать с собой, изгнал из племени, бросил на произвол судьбы. В одинокой юрте посреди степи остались две вдовы багатура, Оэлун и Сочихэл, а с ними – старая рабыня Хоахчин и целый выводок ребятишек. Пятеро детей было у Оэлун: сыновья Тэмуджин, Хасар, Хачиун, Тэмуге и дочь Тэмулун. А Сочихэл имела двоих сыновей: Бектэра и Бельгутея.
Уходя, тайджиуты вдобавок ко всему ограбили несчастных вдов, угнав у них весь скот.
Известно, перед людьми слабый всегда виноват. А осиротевшую семью Борджигинов теперь было некому защитить.
***
Чем было жить несчастным изгоям?
– Скорей бы мне уснуть в последний раз, чтобы никогда уже не просыпаться в этом мире! – сокрушалась Сочихэл. – Нам некуда идти, не у кого просить помощи!
– Бывает только неправильный путь, но не существует безвыходных положений, – утешала её Оэлун. – Что нам остаётся? Надо крепиться, покуда есть силы. Мы должны жить ради наших детей, мы не имеем права оставить их на погибель.
– О, теперь их тоже ждёт безрадостная доля!
– Ничего не поделаешь, Сочихэл. Так уж устроен мир: в достатке живут только семьи ханов и нойонов, а участь простых людей в тайджиутском улусе 11 11 Улус – до того как сформировалось Монгольское государство – родоплеменное объединение с определённой территорией.
немногим лучше, чем у нас с тобой.
Читать дальше