Ольга Грабарь - От Шиллера до бруствера

Пока Глуховский, с помощью шофера, снимал с себя пальто и переобувался в домашние войлочные туфли, Алексей успел его рассмотреть. Прежде всего бросалось в глаза его сходство с дочерью: такое же округлое лицо, пухлые губы и общее ощущение мягкости. Но, в отличие от Туси, глаза у него смотрели зорко и, как выяснилось в дальнейшем, он быстро реагировал на происходящее.

– Какой сюрприз, Ритуша? – спросил Глуховский жену, взглянув на Алексея.

– Этот молодой человек – сын твоего старого друга, художника Крылова, – представила гостя Маргарита.

– Смотрите, какой у Павлушки Крылова богатырь вырос! А вот меня женский пол окружает.

Глуховский перевел дух.

– Пойдемте-ка в кабинет, поговорим, – предложил он Алексею. – Вы что, тоже по художественной части?

Вопрос прозвучал неодобрительно.

– Нет, Сергей Петрович, я биолог, студент третьего курса МГУ. Наш университет находится здесь в эвакуации.

– Значит, серьезный молодой человек. Понятно… Помощь нужна?

– Я записался в доноры… – начал было Алексей.

– На это не проживешь, – прервал его Глуховский. – Вам требуется постоянный заработок. Что вы умеете делать? Иностранные языки знаете?

– Немецкий и французский, – не моргнув глазом, ответил Алексей.

– Вон там, справа от вас, лежит роман Шодерло де Лакло «Опасные связи». «Liaisons dangereux», – повторил Глуховский название книги по-французски. – Начинайте читать вслух прямо с первой страницы.

– Сейчас или никогда, – решил Алексей и раскрыл книгу.

– У вас хорошее произношение, – раздался по прошествии нескольких минут голос Глуховского. – Если можно, чуть-чуть помедленнее. Вот так, достаточно. Что ж, могу предложить вам работу. Будете приходить ко мне по вечерам, часа на два, и читать вслух главы романа. Для меня это своего рода разрядка после утомительного дня, деловых встреч, консультаций. До войны мне читала по вечерам вслух французские романы очаровательная старушка – парижанка, но она, увы, недавно скончалась.

– Случайно, не мадемуазель Тибо? – полюбопытствовал Алеша.

– Она самая. Значит, мы с вами почти однокашники! – развеселился академик. – К сожалению, новое поколение плохо знает иностранные языки и изучает, в основном, немецкий. Если вас устраивает мое предложение, начнем прямо с завтрашнего дня. Об условиях договоритесь с Маргаритой. Она у меня и управделами, и казначей.

Глуховский доверительно нагнулся к Алексею.

– Держу пари, если бы я вас не перехватил, она предложила бы вам другую работу: гулять с сыном и готовить его к школе. А он, между нами говоря, избалованный и капризный мальчишка – растет без мужской руки. Я в это не вмешиваюсь, – добавил Глуховский, еще больше приглушив голос.

– Согласен на ваше предложение, Сергей Петрович, – поторопился заверить академика Алексей, боясь, что тот может передумать. – В первой половине дня у нас занятия, а вечерние часы меня вполне устраивают.

Они вернулись в общую комнату, где их с нетерпением поджидала Маргарита. Если у нее и возникло недовольство по поводу предложения Глуховского, то она его никак не проявила.

– Чудесно! – воскликнула она, выслушав мужа. – Значит, Алеша приходит завтра ровно в семь часов. Впрочем, лучше на час раньше, тогда мы успеем перекусить.

– Скажите честно, – продолжила Маргарита, когда Глуховский вернулся к себе в кабинет, – вас устроит, если я буду расплачиваться за работу продуктами? Не стесняйтесь, сейчас все так поступают – деньги совсем обесценились.

– Знаю, – сказал Алексей. – Сам отдаю хлеб в обмен на ремонт одежды.

– Тогда могу предложить вам буханку хлеба за два дня работы. Думаю, это справедливо.

– А где ваша сестра? – полюбопытствовал Алексей.

– Гуляет с племянником. Как видите, я одна сижу без дела.

Маргарита улыбнулась, словно приглашая Алексея к продолжению разговора. «Сейчас, чего доброго, потреплет меня по щеке», – подумал он и резко поднялся с места.

– До завтра, – коротко бросила Маргарита, уловив его настроение.

Вечером следующего дня Алексей приступил к работе. Ровно в шесть часов он пришел к Глуховским, и они с Маргаритой спустились в ресторан, где быстро пообедали. До семи часов оставалось еще много времени и, когда они вернулись в номер, ему показалось, что Маргарита смотрит на него призывно, словно ожидая от него каких-то действий или, по крайней мере, добрых слов. Но она отталкивала его своей прямолинейностью. К тому же его опыт общения с женщинами был невелик, и он, не зная, как себя вести, угрюмо молчал. «Она скучает, – думал он, – но я-то здесь причем? Буду лучше держаться академика. В конечном счете, он тут главный».