Алексей Титов - Келли

Тем временем вода прибывала и медленно подбиралась ко входу в пещеру.

Лось затряс головой из стороны в сторону, прерывисто фыркая. Девушка, убрала карту за пазуху и повисла на шее рогатого гиганта, затем, зацепившись одной ногой за спину животного, ловко оседлала его.

Лось медленно поднимался по каменному коридору пещеры наверх, на скалистое плато, прочь от затапливаемой бухты и отвратительной клетки. Навстречу им дул свежий лесной ветерок. Под ногами краснела потрескавшаяся глинистая почва. Когда путники выбрались из пещеры, то оказались на просторном вересковом плато. Ветер здесь дул заметно сильнее и волочил позёмку из пучков бурых и пожелтевших трав.

Лось и Келли подошли почти вплотную к обрыву. Сверху был хорошо виден корабль чужеземцев и рядом с ним – небольшой плот. Девушка скорчила рожицу и показала кораблю язык. Лось фыркал и нервно перебирал копытами.

Вдруг что-то просвистело над головой девушки. Затем ещё и ещё, над самым ухом. Мгновение, и лесной гигант отпрыгнул в сторону, чуть не сбросив с себя наездницу. Он внезапно захромал и стал издавать громкие гортанные звуки, напоминающие плач грудного ребёнка. Лось пригнулся, склонив голову, и Келли испуганно спрыгнула на землю. Она увидела, что из передней ноги животного, почти у самой груди, торчит большая деревянная стрела. Девушка-пикт никогда раньше не видела таких стрел, но она знала, что делать, если встретишь в лесу раненого зверя.

Нередко они с дедом и родителями находили попавших в беду лесных жителей и помогали им. Всякое случалось: то медвежонка придавит упавшим деревом, то покусанная в схватке рыжая лисица приплетётся к дому с поджатым от голода животом.

Найдя неподалёку несколько листьев подорожника, Келли сняла с платья пояс и наклонилась над плачущим лосем.

– Потерпи, немножко,

Залатаем ножку.

Будешь прыгать и скакать

И того не вспоминать!

Она погладила животного по голове и резко выдернула стрелу из его ноги. Лось взвыл, но, перетерпев боль, не помешал себя дальше лечить. Девушка наложила на кровоточащую рану подорожник и прошептала волшебное кровоостанавливающее заклинание, которое знали все пикты, а затем перевязала рану.

Лесной гигант заметно успокоился, но продолжал прерывисто фыркать и часто дышать. Келли догадалась, кто причинил ему эти страдания. Она была вне себя от возмущения, она очень рассердилась. Келли ещё не помнила себя такой сердитой.

Она встала, взяла свою дудочку, приложила её к губам и с чувством сильного негодования и боли стала играть.

На этот раз дудочка зазвучала на удивление громко и раскатисто, словно гром из грозовых туч. Девушка даже опешила на мгновение, но продолжила играть.

Эхо ритмичной и грозной мелодии эхом пронеслось по скалам.

Вдруг будто из морской пучины поднялся сильный порывистый ветер. Тёмно сизые облака набежали со всех сторон и медленно закружились смерчем у берега. Порывами вихря поднялись к небу тысячи и тысячи зелёных листьев, травинок, веточек и растений, вырванных с кусками земли. Полетели к небу выцветшие на солнце солома и водоросли.

Келли заворожено наблюдала шторм с берега. Её светлые волосы развевались на ветру и словно сияли в лучах вечернего солнца, пробивающегося из-под сизой завесы бури.

Лось наклонился, подставив Келли свою широкую спину. Девушка обхватила гиганта руками и запрыгнула на него. Как только большие холодные капли начали прибивать пыль к земле, раздался оглушительный гром, и небо озарилось яркой белой вспышкой. Затем ещё и ещё. Слепящие белые молнии, казалось, заполнили собой всё небо.

Келли зажмурилась от страха и спрятала дудочку за пазуху.

Хромая, лось уносил девушку-пикта сквозь резкий, пронизывающий до костей ветер и ледяной дождь далеко-далеко от ставших враждебными скалистых берегов вглубь леса.

Буря закончилась почти также внезапно, как и началась. На небе появилась радуга. Лось бежал, слегка прихрамывая. И, казалось, ещё несколько длинных прыжков, и он влетит прямо в её яркие цветные полосы.

Когда над головой всадницы стали мелькать низкие ветви орешника и дуба, она закрывала глаза, и тогда в темноте сомкнутых век перед ней встали яркие образы белых молний. Казалось, что молнии били и били в одно и то же место на море. Тут Келли широко открыла глаза и, обернувшись в сторону моря, ощутила озноб, – она поняла, куда именно били страшные молнии.

Едва ли можно было что-то разглядеть за мокрой стеной сильного дождя в порывах ураганного ветра. Воображение доделало своё дело, и от этого девушке стало дурно, ведь она никогда никому не желала зла, даже мухи не обидела.