Александр Бубенников - Мать и сын, и временщики

Те дружно засопели и зашмыгали носом, но отмолчались. Великая княгиня осторожно переглянулась с дядюшкой, принуждая его ввести разбирательство в нужное русло…

– Вот, ты князь Юрий, нас байками Дмитрия-внука попотчевал, а о себе, о своей измене государю юному – ни слова… Как изволишь понимать?.. – насел на расстроенного князя Дмитровского Михаил Глинский.

– Успеется… И до моего вызова к себе Андрея Шуйского дойдет… Все же доскажу про царевича Дмитрия только по одной причине… Знаете почему?

– Ну… – недовольно поморщился Шуйский-Немой.

– Когда меня брат из Волока выпроваживал… – покачал сокрушенно головой Юрий. – Он мне ни словечка не рассказал о том, что старую духовную свою в тайне от меня спалил… Да это мне и не интересно было… Зато, говорит, мне твой друг Дмитрий приснился – про жизнь с ним разговаривал и про смерть тоже… Советовал Дмитрий мне мантию монашескую перед смертью принять, а я, говорит, только жить по-настоящему стал, еще не задумывался насчет смерти…

– Это точно, государь мне так часто говорил… – кивнула головой Елена и вытерла глаза кружевным платочком.

– А я брату-государю так тогда сказал перед самым выездом у Волока. Не волнуйся ни о чем, во мне лично не сомневайся… И еще ему сказал: Дмитрий мне при жизни гораздо более интересные вещи о великом княжении московском рассказал, чем тебе после смерти, во сне, про иноческую мантию, грехи сглаживающую. Я сейчас вам то расскажу, что брату рассказал в Волоке, чтобы вы все поняли – почему мы с Андреем были против пострига Василия и заслужили проклятие митрополита… Ведь брат-государь не высказался однозначно – за наказание, за постриг… Вот мы и… Рассказывать – или как?..

Опекуны отмолчались, но великая княгиня, совладав со своим волненьем, захотела услышать о таинственном разговоре братьев.

– Рассказывай, князь Юрий.

– Хорошо, слушай, княгиня, здесь есть, что тебе особенно важно будет знать как правительнице при юном сыне-государе… Царевич Дмитрий со слов его отца Ивана Младого печалился о проклятье над собой и над всем родом Ивана Великого из-за преступлений, свершившихся во времена правления Василия Темного… Оттуда и проклятье нашему роду, отсюда наша родня самоуничтожается, что к трону приближена по мужской линии… Вот и до меня дело дошло, как когда-то до Дмитрия-внука… А все проклятие нашему роду через отравление Василием Темным сначала его дяди Юрия Звенигородского в Москве, потом ослепления Василия Косого и отравления Дмитрия Шемяки в Великом Новгороде… Как мне говорил Дмитрий-внук все его проклятие из глубины веков за отравление Юрия Звенигородского и Дмитрия Шемяки, обладавших талантами полководца и огромным личным мужеством, Василием Темным, тот уже ослепленный получил престол тайным сговором с князем Борисом Тверским, когда они обручили семилетних Ивана Великого и Марию Тверскую. В основу их обручения и брака, по словам Дмитрия-внука были заложены и проклятие отравленных Юрия Звенигородского и Шемяки по приказу Василия Темного… А дальше пошло-поехало: его родителей Ивана Младого и Елену Волошанку отравили сторонники нашей матушки Софьи Палеолог, а нашу матушку отравили сторонники Елены Волошанки и Дмитрия-внука… Весело, неправда ли… Скоро и Рюриковичей от рода Дмитрия Донского совсем не останется – вот будет раздолье Шуйским и Захарьиным и прочим… – Юрий весело подмигнул сначала князю Василию Шуйскому, потом боярину Захарьину. – …А перед этим конца-краю отравлениям и убийствам в борьбе за престол не будет… Каково?.. Правда, князь Михаил Львович?

Глинский от неожиданности вздрогнул и покрылся пунцовыми пятнами. Пробормотал изменившимся голосом:

– О какой правде ты говоришь, князь Юрий?..

– О такой правде, что ты уговорил брата Василия сковырнуть его чирей – и через то более сильное воспаление с заражением крови началось… А еще с твоих рук брат какое-то зелье подозрительное пил… Не ты ли опоил брата-государя зельем?..

– Ты что?.. – взвизгнул Глинский. – Не забывайся, зря не оговаривай… – С надеждой и мольбой Глинский посмотрел на Захарьина и умоляющим голосом обратился к тому. – Скажи хоть словечко за меня… А то он из обвиняемого пытается на наших глазах превратиться в обвинителя…

Захарьин насупился, переглянулся с Шуйским и сказал глухим недовольным голосом:

– С государем по приему лекарств из рук князя Михаила, твоего брата Андрея… – Все было оговорено заранее. – Государь готов был принимать даже лекарство из моих рук, только у меня их отродясь не было…